жизнь галилейского учитела (Христа) по Ивану

.

.

Предисловие

Циолковский Константин Эдуардович великий Советский учёный изобретатель самоучка (1857 – 1935г.). Часть жизни Константин Эдуардович отдал точным наукам, часть космографии, или изучению вселенной, часть наукам историческим и социалистическим, часть и весьма значительную – изобретениям.

Мысли записанные учёным: «С тех пор, как я сознаю себя меня мучает желание не прожить без пользы для людей. Разумеется, каждый делает своё маленькое дело и тем уже полезен и необходим. И я таким делом не пренебрегал, будучи непрерывно 40 лет учителем. Но не всякий удовлетворится крохотными делами. Если есть сила, охота, желание и вера в себе, в возможность большего, то человек становится мучеником идеи до гробовой доски» …

«Я не говорю, что я не ошибаюсь. Мне кажется, что я прав. И всё же в моих мыслях нет ничего нецензурного. Я во всём мире признан основателем теории реактивных приборов.

Я изобрёл дирижабль, который в СССР признан лучшей системой.

Я первый дал теорию аэроплана.

Я произвёл множество опытов по сопротивлению воздуха. Перечислять всего не могу, многое ещё и не признано. Что же сделали мои судьи, чтобы иметь право запрещать мне свободно выражать свои мысли!» …………

***

Во вселенной господствовал господствует и будет господствовать разум и высшие общественные организации. Разум есть то, что ведёт к вечному благосостоянию каждого атома, разум есть высший или истинный эгоизм. («Монизм Вселенной») К.Э.Циолковский.

***

Овладев самостоятельно точными науками, вооружившись этими знаниями, К.Э.Циолковский с помощью своего гениального ума, выразил обще человечным понятным и доступным языком свои мысли в трудах. Мысли учёного ничто иное, как голос разума.

.

Содержание

1. Жизнь галилейского учителя (Христа) по описанию ученика его Ивана. Предисловие

2. Купала говорит о Христе

3. Избрание учеников

4. Свадьба в Кане

5. Христос в Иерусалиме. Самоуправство его в храме

6. Ночной разговор Христа с Никодимом

7. Слова Купалы об Иисусе

8. Разговор Христа с женщиной у колодца

9. Заочное исцеление сына одного придворного.

10. Исцеление расслабленного

11. Гонение за исцеление в субботу и речь Иисуса

12. Чудесная кормёжка

13. Высший хлеб

14. Исцеление слепорождённого

15. Воскресение Лазаря

16. Иисус у Лазаря

17. Последний ужин

1. Жизнь галилейского учителя (Христа) по описанию ученика его Ивана ▲

Предисловие

(1919г.)

Цель этого переложения евангелия Ивана – облегчить чтение этой книги, написав её современным языком и разъяснив некоторые места. Я БУДУ РАД ЕСЛИ ХРИСТИАНЕ ХОТЬ НЕМНОГО ОСВОБОДЯТСЯ ОТ СВОИХ РЕЛИГИОЗНЫХ ПРЕДРАССУДКОВ И ГРУБЫХ СУЕВЕРИЙ, В КОТОРЫХ, К СОЖАЛЕНИЮ, ОНИ ТЕПЕРЬ УТОПАЮТ. Может остаться лишь вера в чудеса, но она не в силах принести особенно дурных плодов. Это только мечтания человечества, которые в настоящее время все более и более осуществляются наукой. Сколько теперь исцеляется слепых, глухих, хромых, уродов, больных, осужденных на смерть (расстройством какого-нибудь органа). В этом отношении мы будем идти непрерывно вперёд и может быть превзойдём самые смелые легенды вплоть до неопределённо большего продолжения физической жизни. А сколько чудес даёт техника, сколько их раскрывает наука! Этого никто не мог даже и предвидеть. Что же будет дальше? Мечты создателей евангелия в сущности очень скромны.

Христос имел громадный, неслыханный успех, его влияние на самые культурные народы, на цвет человечества нельзя отрицать и теперь. Не мудрено, что эта гениальная личность имела такой же непонятный нам успех и в лечении болезней.

Любовь, возбуждаемая им в народе, его обаятельная личность может быть и были причиной преувеличений, в которых нельзя винить галилейского учителя: ведь не сам он писал о себе, а его восторженные и преданные почитатели. Сознательная и трагическая кончина этой кристально чистой души ещё более способствовала созданию легенд.

Ведь нет ни одного народного героя, которого не окружили бы сказками, сагами и легендами.

Мои замечания и пояснения тут выделяются жирным шрифтом или скобками.

Евангельские предания от ученика Ивана.

ЖИЗНЬ ГАЛИЛЕЙСКОГО УЧИТЕЛЯ (ХРИСТА ПО ОПИСАНИЮ УЧЕНИКОВ) ИВАНА.

(1919г.)

(Предисловие сначала)

ВСЕЛЕННАЯ ПРОИЗОШЛА ОТ БЫВШЕЙ ДО НЕЁ ИДЕИ, т. е. ОТ БОГА, ИЛИ ПЕРВОПРИЧИНЫ. В начале существовала идея, или мысль. Она была у Бога (Первопричины Вселенной) и сама эта идея была Богом. Всё через эту первоначальную мысль получило своё начало. (По Ивану мир есть, очевидно, проявление некоторой воли. Подобно тому, как всякое наше дело начинается мыслью о деле, так и мир реальный получил начало от идеи). Без неё ничего бы не было. В ней заключалась мысль о жизни, и эта жизнь (разум) была светом для вселенной. Свет и во тьме светит, тьма не может его поглотить (так и мысль эта восторжествовала).

Поясним кратко. До существования Вселенной была идея, или бог. Идея послужила основанием космоса. Она заключала в себе желание блаженной жизни. Космос её и проявил. Жизнь произвела разум, а разум был светом для людей и всего разумного. Свет или разум должен победить тьму или заблуждение. Ещё короче: бог есть идея, которая и образовала вселенную. Она родила жизнь, жизнь – разум, который должен преобладать в космосе и дать счастье всему.

Тут подразумевается особая идея, в духе Платона, а не человеческая мысль, которая происходит от деятельности мозга. Платон не знал о причинах мышления, о деятельности мозга и думал, что мысль существует независимо от тела. Физиология тогда не существовала.

.

2. КУПАЛА ГОВОРИТ О ХРИСТЕ ▲

Был человек божий, по имени Иван, по кличке купала, так как он предлагал в знак новой жизни купаться раскаявшимся людям в реке. Он пришёл (значит, ученик Христа, писавший это, думает, что он и раньше был), чтобы указать на свет (подразумевается Христос с его учением), и чтобы люди через него поверили этому свету. Сам Купала не был Солнцем. Но явилось Солнце истины, светящее каждому пришедшему в мир человеку (значит, по мысли Ивана, всякий человек раньше был в другом мире). Родился свет этот между людьми и сам мир от него произошёл. (Подразумевается идея любви. Христос был ярким выражением её на земле, её частицей. Любовь же всё творит и сохраняет и, следовательно, есть причина жизни мира). А между тем мир-то его и не понял – пришёл к своим (т. е. к евреям), а его не оценили. Тем же, которые поняли и оценили его, дал право называться детьми божьими, рождёнными не от половой страсти, но от великой идеи (бога). Говорится о духовном рождении. Значит, всякий, познавший истину, есть Сын Божий: например, апостолы, ученики и последователи Христа могли называться сыновьями бога. Вот как широко и духовно понимают сторонники Христа слова: сын божий, рожденный от бога и т. д. Следовательно, и Христос только в этом смысле был сыном божьим, рождённым от святого духа истины. (Только ограниченные или непонимающие люди видят в обыкновенном рождении что-то унизительное для Христа. Любовь и рождение плода освящают брак и без обряда. Апостолы умалчивали о рождении Христа, чтобы дескать отвратить от него грубые, дикие и невежественные людские поколения.

Сначала Христос родился, как и все. Потом, когда он проникся духом святой истины, он был уже сыном божьим. Также сторонники Христа родились сначала, как и все люди, но затем, пронизанные идеями Христа, они родились вторично, уже от духа и истины и сделались детьми божьими).

Итак, говорит Иван, идея воплотилась в человеке, который жил с нами. Он был полон добра и истины (а потом уже от него и в нас она воплотилась). Мы видели славу этого единственного божьего сына. (Может быть, апостол так называет Христа в отличие от его учеников, духовное возрождение которых произошло через Иисуса. Сам же он духовно рождён не от людей, а от Бога, так как непрерывным размышлением, напряжением ума, своими прирождёнными дарованиями достиг познания истины более самостоятельно. Конечно, и он продукт среды и её условий. Но начальная причина всего кроется всё же в идее, породившей космос. Одним словом – «единственный» есть только отличие от других людей, не самостоятельно проникнувшихся духом истины. Мы знаем и других великих людей, проникнутых идеей любви, жертвовавших собой, подобно Христу. И поэтому нельзя последнего считать единственным. Для Ивана, может быть, он и был единственным).

Купала говорит о Христе: «Это тот, который пришёл после меня, но выше меня, потому что существовал раньше меня» (как идея любви, зачавшая вселенную).

И вот поколения приняли от Христа добро после добра. Первое добро есть законы Моисея, второе – дух истины, данный Христом. Он нам показал бога, которого раньше никто и никогда не видел. (Значит, апостол видит в боге идею, истину, обнажённую, или раскрытую Христом, ранее неизвестную).

Иудеи посылали священство спросить Купалу о том, кто он такой. Он им ответил, что он не ожидаемый Христос.

– Кто же ты, разве Илья? – допрашивали посланные. Он ответил: – И не Илья, и даже не пророк я! (Это противоречит описанию других апостолов. Например, сам Христос, по Матвею, называет Купалу Ильей. Отсюда следует, что не надо буквально всё понимать и считать апостольские повествования какой-то абсолютной истиной. Это было бы буквоедством, которое уже немало зла принесло людям (родив вероисповедания и суеверия). 

– Да кто же ты? Ведь должны же мы что-нибудь ответить тем, которые нас послали! Купала сказал: – Я голос пустыни, кричащий: наладьте дорогу для нашего господина (слова Исайи)!

Посланные были узкие фанатики – фарисеи (Фарисеи – существовавшее в определённый период развития Иудейской религии узконаправленное учение фанатиков которые глубоко заблуждаясь, устанавливали, как им казалось правовые и нравственные законы). Поэтому они упрекнули Купалу: – Что же ты крестишь (купанье в знак раскаянья и обновления души), если ты не Христос, не Илья и не пророк!

Купала отвечал: – Я только мою вас водой, но есть среди вас один человек. Вы его не замечаете. Обратите на него внимание! Он идёт за мной, хотя и превышает меня. Я не достоин и разуть его…

Это происходило на берегу крохотного Иордана, недалеко от Иерусалима, где крестил Иван-Купала.

На другой день видит Купала, что Иисус идёт к нему. Тогда говорит Купала: – Вот божья овца, принявшая на себя людские грехи (заблуждения, или ошибки). Это тот, про которого я говорил, что за мной идёт человек, который стоит выше меня, так как существовал раньше меня. Я прежде не знал его. Но и крестить-то пришёл я затем, чтобы указать на него народу. Я видел, как с неба сходил на него дух голубиной кротости и поселился в нём… (Может быть, мысленно Купала представлял себе Иисуса кротким и любвеобильным, как голубь. Отсюда легенда).

– Я не знал про него раньше, но пославший меня крестить водой сказал: если увидишь, что на человека сходит дух кротости и не оставляет его, то это и есть омывающий святым духом истины. Я это видел и утверждаю, что он сын божий.

.

3. ИЗБРАНИЕ УЧЕНИКОВ ▲

На другой день Купала стоял с двумя своими учениками. Идёт мимо Иисус. – Вот божья овца, – заметил Иван.

Тогда эти самые ученики направились за Иисусом. Он же, обратившись к ним, сказал: – Вам что-нибудь нужно? Они спросили его: – Мы хотим знать, где ты живёшь? Он ответил им: – Идите за мной и узнаете…

Так они попали к нему в дом и пробыли там целый день. Это знакомство завязалось в 4 часа дня.

Один из учеников был Андрей. Он отыскал своего брата Симона и сказал ему, что они нашли Мессию, или Христа (т. е. ожидаемого тогда всеми спасителя людей). Приходят вместе к Иисусу. Христос, взглянув на Симона, сказал: – Я буду звать тебя твердыней. (т.е. Петром)

На другой день задумал Христос идти в Галилею. На пути встречает Филиппа и предлагает ему идти вместе. Филипп был из Вифсаиды, как Пётр и Андрей.

Филипп, встретив Нафанаила, говорит ему тайком: – Мы отыскали человека, о котором писали Моисей и пророки… Это сын Осипа из Назарета…

Нафанаил заметил: – Из ничтожного Назарета не может выйти великий человек. Филипп же сказал: – Ты посмотри, тогда и говори. Приходят в Галилею. Иисус сказал Нафанаилу: – Ты прямой человек. Нафанаил ответил: – Как это ты угадал? Христос же сказал ему: – Чему удивляешься? Я видел тебя под смоковницей, прежде чем тебя позвал ко мне Филипп…

Вероятно, это было намёком на что-нибудь никому не известное, кроме Нафанаила, потому что Нафанаил воскликнул: – Ты сын божий, ты царь наш. – Ты это говоришь, заметил Христос, только потому, что я сказал тебе, что видел тебя под смоковницей… узнаешь потом от меня гораздо больше. (Конечно, можно представить себе, что Христос, узнав стороной тайну о Нафанаиле, поразил простодушных апостолов, не знавших про это. Так многое бы можно объяснить: воскресение Лазаря и т. д. Но трудно соединить хотя бы и полезные для дела хитрость и обман с обаятельной и чистейшею личностью Христа. Да и ученики уже не были так просты и разочаровались бы в нём, если бы заметили следы лукавства, которое так ненавидел Христос).

Обратившись ко всем, Иисус сказал: – Верно говорю вам, с этого времени увидите раскрытые небеса и ангелов, спускающихся на землю и обратно по моему желанию. (Опять видна несокрушимая вера Иисуса в чудеса и высшие силы, их производящие. Будем скромны и не будем огулом отрицать всё, что, хотя и не сходится с наукой, но что опровергнуть мы не в силах).

4. СВАДЬБА В КАНЕ ▲

На третий день случилась в Кане свадьба. Там была мать Христа, он сам и его ученики. Не хватило вина. Мать и говорит сыну: – как быть? Вина не хватает! Он же отвечает: – Пока я здесь, это ничего… И шепнула Мария слугам: – исполняйте всё, что скажет сын…

У хозяев было шесть объёмистых кувшинов (каждый в две, три меры). Они служили для омовений. Иисус и говорит слугам: наполните их водой, потом разлейте эту воду в сосуды и несите к распорядителю.

Всё было так исполнено. Распорядитель ничего не знал. Думал, что принесли вина. Попробовал его и просил позвать скорей жениха. Пришёл молодой хозяин. Распорядитель и говорит ему с укоризной: – зачем же ты берёг до сих пор такое прекрасное вино? Его надо было подавать прежде всего! Теперь гости напились и уже не оценят вкус хорошего напитка.

  Так положил Христос начало своей славе. Стали доверять ученики после этого Иисусу.

(Было ли это силой внушения, которой легко поддались пьяные гости? Не показалась ли им вода после плохого вина освежительней последнего? Может быть! Но никто теперь не в состоянии проделать то же на какой-нибудь пирушке. Думают, что вино было заготовлено заранее. Но опять-таки скажу: нельзя всё относить к выдумкам или лукавству. Не таковы последователи Христа и он сам).

.

5. ХРИСТОС В ИЕРУСАЛИМЕ. САМОУПРАВСТВО ЕГО В ХРАМЕ ▲

Из Каны с матерью, братьями и учениками пошли в приозёрный Капернаум и пробыли тут несколько дней. К пасхе Иисус пошёл в Иерусалим (км за 70).

Входит в храм и видит суету: продают на жертвы волов, овец, голубей, меняют деньги, шумят, мешают беседовать. Не понравилось ему это. Сплёл он верёвочный кнут и давай выгонять и животных, и продавцов, и меновщиков. Столы опрокинулись, деньги рассыпались, а он приговаривал: – Нельзя из дома моего отца делать лавку. Вынесите сейчас клетки с голубями!.. (Некоторые в голубях видят чуть не святость. Из поступка Христа видно, что он был чужд суеверий!) Ученики при этом вспомнили псалом: «Усердие к твоему дому одолевает меня…»

Иудеи возмущались и говорили Иисусу: – Каким образом ты можешь доказать нам, что властен так распоряжаться. Он ответил: – Разрушьте этот храм, и я восстановлю его в три дня… Они же с недоумением заметили: – Этот храм строился 46 лет! Как же можно построить его в 3 дня?..

Но Иисус подразумевал не здание, а своё тело. Потом, когда он на третий день после своей казни ожил, ученики вспомнили его слова и поверили тогда Христу и пророкам. (Вот когда! — ещё в самом начале своей деятельности Христос уже предвидел свою казнь и свою судьбу. Не мечтал, видно, он о господстве. Всё же слова эти чересчур самоуверенны. Они должны были поражать слушателей и останавливать внимание на Иисусе. Это было полезно, к тому же слова эти иносказательно заключали и правду).

Многие на празднике, видя чудеса Иисуса (эти чудеса Иван, очевидно, пропускает), поверили в его высокое призвание. Он же не доверял особенно людям. Он видел с одного взгляда, каковы они. Не нужно ему было слушать людское мнение о людях. Так был он проницателен.

.

6. НОЧНОЙ РАЗГОВОР ХРИСТА С НИКОДИМОМ ▲

Никодим, член высшего суда, человек богатый, почётный, учёный, давно слышал о плотниковом сыне из Назарета, Иисусе, который проповедует чудное учение, одним прикосновением исцеляет больных, одним звуком оживляет умерших. Сильно хотелось Никодиму побеседовать с Иисусом без помехи. Собираясь к нему, может быть, думал Никодим: «Пойти к нему днём – неловко при моём положении, всё-таки человек он опасный, сомнительный. Да и наши осудят или высмеют: вот, скажут, пошёл учиться у самозваного учителя, какого-то плотника, рыбака – нищего… Однако этот нищий пользуется громадным успехом у народа. Вся страна о нём трубит. Сам губернатор (Ирод) им заинтересован. Сила у него непостижимая. Пойду к нему ночью. Никто и не заметит, а если и заметит, скажу, что не был у него, обознались дескать в темноте… Кто знает, какая судьба ожидает Иисуса! Может быть, и прогонит он силой божьей и народа этих язычников-римлян… Сколько зла они заставляют нас делать! Как оскорбляют нашу веру и нашу страну своими идолами: разными Венерами и Афродитами… Позор, позор нам! Пойду к нему, —что он скажет. Откроет ли свои замыслы? Не думает ли он делаться царём Иудеи? Всё возможно при его уме и могуществе! Тогда и мой визит припомнится им и мне пригодится. Желал бы, и я поддержать его по возможности. А если бы и не так, хотел бы я узнать, как войти в царство Божье и что он думает о нём». (Мысли Никодима – моя фантазия).

Пришедши к Иисусу тёмной ночью, говорит ему Никодим: – дорогой учитель, мы прекрасно понимаем, что ты послан богом! Разве кто-нибудь без его силы может совершать такие дела!?…

Зная отчасти суетные мысли Никодима, Христос пропустил эти лестные слова мимо ушей и стал сразу изъяснять ему сущность царства божьего. – Вы ещё мертвы и не родились по-настоящему, сказал Христос. Всякий должен родиться в другой раз, чтобы увидеть царство бога.

– Как это так родиться в другой раз, – изумился Никодим. – Неужели зрелый человек должен войти в живот своей матери и вновь появиться на свет божий?

– От духа и воды (вода – символ чистоты нравственной, дух – великое учение), надо каждому родиться вторично (т. е. умом и чистотой надо возродиться). Кто не переродится так, не годится и в царство истины. От тела только и родится тело… От духа же родится дух… (Например, дух апостолов родился от духа Христова учения. Также были рождённые от духа апостолов их последователи. Все христиане рождены посредственно от Христова духа). – Дух (мысль, идея) приходит к человеку и уходит из него, живёт где хочет, передаётся людям от других людей. Теперь понимаешь. Духовное перерождение необходимо. Дух истины и нравственной чистоты должен родиться в тебе. Тогда ты будешь как бы новорождённый.

– Мне всё-таки это не совсем ясно, – заметил Никодим.

– Ты учитель нашего народа и этого не понимаешь! Между тем мы говорим с тобой о том, что знаем и видим. Говорим о земном, о самом обыкновенном, и ты всё-таки не понимаешь. Ведь мы говорим собственно о том, что мысль переходит от человека к человеку, иногда же самозарождается, как во мне. Что же будет, если вы услышите о небесном?!.. Я могу о нём говорить, так как я один возвысился до небес, сошёл оттуда и сейчас нахожусь там. (Нравственно он возвысился до небес, а может быть, и постигал тайны неба. Сошёл с небес, так как живёт с людьми, далекими от неба. Находится там, на небесах, так как не забывает неба. Можно понимать это и иначе).

– Помнишь ли, Никодим, из библии, как Моисей в пустыне отлил медную змею и поднял её на высокий шест. Помнишь ли, как люди, укушенные змеями, должны были смотреть на это изображение с надеждой на исцеление и как они тогда исцелялись? Также точно будет повешен и сын человеческий, чтобы каждый поверивший ему не погиб, но узнал про жизнь нескончаемую… Вот как бог полюбил мир: не пожалел сына своего единственного для спасения слушающих его и поверивших ему людей. Не послал бог своего милого сына судить мир, – нет, но послал спасать его. Действительно, верящий сыну уже не судится, а не верящий уже давно осужден… А суд этот не в наказании, а в том состоит, чтобы духовный свет осиял наши души. Но люди более любят нравственную тьму, потому что дела их злы, свет же может обнаружить их дела. Добрые люди, напротив, любят более свет, потому что их хорошие дела тогда для всех будут очевидны.

7. СЛОВА КУПАЛЫ ОБ ИИСУСЕ ▲

Пошёл тогда Иисус с учениками в Иудею. Там он жил и крестил желающих с помощью учеников в реке. Купала также крестил близ Салима, так как там Иордан был глубже. (Речка, вообще, крохотная. Но больше её нет в Палестине).

Сошлись случайно ученики Ивана и Христа и поспорили. Позавидовали ученики Ивана успехам учеников Христа и поэтому подошли к Купале и жалуются: «учитель! тот, о котором ты так хорошо отзывался, крестит народ, который к нему валом валит!..»

– Видно суждено ему это делать! Вы же сами слышали от меня, что я не Христос, но его предшественник, его служитель, его предзнаменование… Если есть у кого невеста (т. е. народ, слушающий Христа), то значит он жених. Я друг жениха и мне остаётся только искренно радоваться. Он будет расти, я – умаляться. Проповедующий высокое, небесное и есть выше всех, говорящий же о суетном, человеческом – есть земной… Иисус же с небес и говорит о верном, о виденном и слышанном им, но никто ему не верит. Поверивший же ему поддерживает божью истину… Посланный от бога говорит и слова божьи. Много дано ему… Не одинаково дает бог духа, а кому мало, кому много. Ему дано безмерно: любит отец сына и всё отдал ему в руки. Поверивший же сыну узнает про жизнь нескончаемую, не поверивший не увидит жизни, но почувствует божий гнев.

.

8. РАЗГОВОР ХРИСТА С ЖЕНЩИНОЙ У КОЛОДЦА ▲

Дошёл до фарисеев слух, что Иисус больше имеет учеников, которые больше народу крестят, чем сам Купала. (Сам же Иисус не крестил). Тогда Иисус по своей скромности уходит из Иудеи в Галилею. Близ полудня доходит до города Сихаря (Сихем). Утомился Христос и присел у колодца. Ученики отлучились для закупки провизии. Подходит самарянка (т.е. жительница Самарии) достать из колодца воды.

– Дайка мне попить! – сказал ей Христос!

– Как же это ты, иудей, обращаешься к самарянке. Ведь вы нас не любите и избегаете?

– Если бы ты знала, с кем говоришь, то сама бы первая попросила у меня воды, и я бы дал тебе ключевой, а не этой, застоявшейся и тёплой.

– Тебе и этой воды, господин, не достать: колодец глубок, черпака у тебя нет. Откуда же у тебя будет ключевая вода? Неужели ты проницательнее нашего отца Иакова, который отыскал нам и устроил этот колодец! Воду из него сам Иаков пил, также его близкие и его скот…

– Пьющий эту воду, – заметил Иисус, – опять захочет пить, моя же вода навсегда утоляет жажду. Она укажет ему на жизнь вечную и будет в нём самом источником для утоления жажды других людей, которым эта вода также укажет на нескончаемую жизнь.

– Если так, то дай мне, пожалуйста, такой воды. Напьюсь ею и уже не буду больше сюда таскаться по жаре… Видя её непонимание, Иисус сказал ей:

– Приходи сюда лучше с мужем...

– У меня нет мужа…

– Правду ты сказала. Хотя и было у тебя пять мужей, но и пятый муж не брачный...

– Теперь вижу, господин, какой ты провидец!..

Вот скажи, пожалуйста, предки наши поклонялись богу вон на той горе, вы же говорите, что в Иерусалиме надо почитать бога… Кто же прав?

– Хоть спасение и придёт от иудеев, так как вы не понимаете даже, чему кланяетесь, но всё же наступает время, когда поклоняться отцу будут ни там, ни здесь. Бог есть дух истины, и поклоняющиеся ему будут служить ему делами правды. Таковы должны быть настоящие поклонники и таких себе желает отец…

– Знаю, что придёт спаситель, Мессия, или Христос. Тогда он всё это разъяснит.

– С тобой сейчас и говорит этот спаситель…

Тут пришли ученики, и беседа прервалась. Они очень удивились, что Иисус унижается разговором с женщиной, да ещё и с самарянкой, но никто, однако, ничего ему по этому поводу не заметил. Самарянка же бросила свой кувшин, пришла в город и говорит людям: там, у колодца говорил со мной какой-то человек. Он раскрыл передо мной всё моё прошлое. Не он ли спаситель?.. Народ заинтересовался и направился к колодцу.

Между тем ученики предлагают Христу подкрепиться купленной провизией. Он же сказал им: вы видно не знаете, что у меня есть пища! Тогда ученики говорят друг другу: – Кто же это принёс ему поесть?.. А Иисус поясняет им: – моя пища состоит в том, чтобы исполнять волю пославшего меня и совершать порученное мне дело. Не говорите ли вы: «ещё четыре месяца и наступит жатва!..» И я говорю вам: «посмотрите на нивы, как они побелели и как близки к созреванию. Пожнём вот и соберём плоды для жизни вечной. Мы потрудимся над жатвой, другие трудились до нас над посевом. Но и жнущие и сеявшие делали одно и то же дело и будут вместе радоваться…»

Многие самаряне из Сихаря (Сихем) уже склонны были смотреть на пришельца, как на спасителя, на основании слов своей согражданки. Они пригласили пришельца к себе, и он прогостил у них два дня. Во время угощения ещё более ему поверили. Женщине же говорили: теперь и сами видим, что он спаситель человечества…

Здесь, вне его отечества, ему выказали сочувствие. Сам Иисус говаривал, что нет пророку чести в своём городе.

Из Сихаря (Сихем) он пошёл в Галилею. Жители её видели торжество его в Иерусалиме, так как тоже ходили на праздник, и поэтому отнеслись к нему с уважением и принимали его.

.

9. ЗАОЧНОЕ ИСЦЕЛЕНИЕ СЫНА ОДНОГО ПРИДВОРНОГО ▲

Приходит в Кану, где на свадьбе обратил воду в вино. Тут является к нему один чиновник из Капернаума, прослышавший, что Иисус возвратился в Галилею. У него был сын при смерти, и он просил Иисуса его исцелить. Христос сказал окружающим: – Вы не поверите мне без чудес. Царедворец же сказал: – Иди же к сыну, пока ещё он не помер! Христос ответил ему: – Твой сын уже здоров… Он поверил и пошёл домой. По дороге встретились с ним его слуги и сказали ему, что его сын уже выздоровел.

– Когда стало ему легче? – спросил хозяин.

– Вчера после полудня горячечное состояние уже исчезло. Это как раз был тот час, когда Христос сказал ему, что сын его здоров. Узнав про всё, весь дом чиновника уверовал в Иисуса.

Это было вторым чудом Христа. (Странно, что ранее говорилось вообще про множество чудес).

.

10. ИСЦЕЛЕНИЕ РАССЛАБЛЕННОГО ▲

Опять наступил праздник, и опять пошёл Иисус в Иерусалим. У овечьих ворот, в Иерусалиме, была купальня, называемая Милосердной. Тут было пять крытых помещений, где лежало много больных, слепых, хромых и иссохших. Неожиданно являлся в купальне ангел, волновал воду и тогда первый после этого купающийся исцелялся. (Странно видеть доверие апостола к подобным вещам. Но в это верил народ, и Иван передаёт только его верование). Здесь 38 лет лежал один больной. Иисус, узнав про это, пожалел его и спросил: – желаешь ли выздороветь? Больной отвечал: – конечно, но нет у меня человека, который помог бы мне сходить в купальню вовремя: пока я соберусь, другой уж окунулся и выздоровел. (Верили же евреи таким предрассудкам! Что же удивительного в том, что они верили бесчисленным легендам, отчасти созданным фантазией и усердием поклонников и переписчиков евангелия). Тогда Иисус сказал ему: – бери свою постель и уходи отсюда. Он сразу выздоровел, поднялся и потащил постель.

Так как была суббота, то исцелённому говорили встречавшиеся тут иудеи: – нельзя в субботу работать (т. е. тащить постель). Но он отвечал: – кто исцелил меня, велел мне взять постель и идти домой. – Кто же тебя вылечил? – спросили его. Но он не мог на это отвечать, так как не знал имени своего благодетеля. Тут он поглядел кругом, нет ли его, но Иисус уже ушёл.

Все же они ещё встретились в храме. Христос при этом сказал ему: – Теперь ты выздоровел… смотри же не греши больше, а то выйдет ещё хуже. Тогда бывший больной, узнав от окружающих, кто его исцелил, пошёл сказать о том спрашивавшим его иудеям.

.

11. ГОНЕНИЕ ЗА ИСЦЕЛЕНИЕ В СУББОТУ И РЕЧЬ ИИСУСА ▲

Иудеи, убедившись, что Иисус занимается в субботу лечением, стали преследовать его и даже замышляли убить. Он же оправдывался так: – отец мой и сейчас работает (вселенная творит непрерывно), значит и мне можно…

Ещё более гневались, иудеи на Иисуса за то, что он осмеливается бога считать своим отцом, т. е. как будто приравнивает себя богу. Иисус на этот гнев отвечал: – сын не может быть искусен в труде, если не научится от отца. (В древности и средние века ремёсла передавались чаще всего от отца детям). Чем занимается отец, тем и сын. Отец любит сына и обучает его своему ремеслу. Научит его и многому другому, так что вы изумитесь… Отец, например, оживляет мёртвых, и сын будет оживлять по своему желанию. (Здесь можно подразумевать и физическое, и нравственное оживление. Последнее понятно. Первое же дело отца состоит в самозарождении существ, в превращении неорганизованной материи в органическую в течение биллионов лет, – или то же самое, но более быстро, с помощью семени).

– Отец сам и не судит, а предоставил суд сыну, чтобы чтили сына, как его отца. Кто не будет почитать сына, тот выкажет непочтение к отцу. Правду говорю вам, кто меня слушается и верит в пославшего меня, тот узнает про жизнь вечную. Он не судится, он и ожил. Да, наступает время, когда мёртвые услышат голос сына и оживут. Отец имеет в себе жизнь и сын так же. Отец предоставил сыну судить, как человеку, понимающему человеческое… И вот все умершие, лежащие в погребальных пещерах и под землёй, услышат воззвание божьего сына. Тогда одни, делавшие доброе, восстанут для нескончаемой жизни, а другие, делавшие зло, для осуждения. (Тут можно подразумевать под мёртвыми и заблудших, и действительно умерших, которые рано или поздно оживут для правды и суда. Первое понятно, второе не совсем. С нашей точки зрения все умершие будут блаженны. Всё же было бы лучше, если бы была угроза для делающих зло. Впрочем, оживших т.е. вновь народившихся людей ожидает разборка: неподходящие осуждаются на бесплодие и вымирание. С этой точки зрения понятен суд).

– Я не исполняю своих желаний, не поддаюсь своим страстям, но делаю по желанию пославшего меня. Поэтому и сужу правильно… Если бы я сам о себе говорил, то моё слово могло бы быть неверным, но ведь другой обо мне засвидетельствовал: вы посылали к Купале узнать о нём: он сказал вам правду и про себя, и про меня… Впрочем, и не нуждаюсь в аттестации людей, но говорю про мнение обо мне Купалы, чтобы вы спаслись. Он был не малый свет, хотя вы и недолго радовались на него. (Так как его скоро казнили). Я имею приметы и знаки выше тех, что дал мне Иван: мои дела, в которых помогает мне отец, говорят обо мне и об отце. Но вы не имеете о нём никакого понятия, а поэтому не понимаете и того, кого он послал. (Они думали, как и мы, более о жизненных мелочах, подчинялись животным страстям, не думали о высшей идее милосердия и поэтому, конечно, не знали бога, дух которого есть любовь). Рассмотрите пророческие творения, через которые вы надеетесь получить нескончаемую жизнь, – и они про меня говорят. Несмотря на это, вы не стремитесь ко мне для получения жизни… Не хочу я человеческой славы, но знаю, что не любите вы бога. Действительно, я от него пришёл, так как не личные дела свои устраиваю… А вы всё-таки не признаёте меня… Придёт человек, будет обделывать свои делишки, и вы его примете с восторгом… Вам нужны взаимные похвалы, а божьей славы вы не ищите...

Не я буду обвинять вас, а Моисей, на которого вы надеетесь! Если бы вы ему поверили, то поверили бы и мне; но так как вы ему, который писал обо мне, не верите, то разумеется не верите и мне.

12. ЧУДЕСНАЯ КОРМЁЖКА ▲

После этого пошёл Иисус на (значит речь эту он говорил у озера) берег озера, к Тивериаде (Тверия). За ним шло множество народа, привлекаемого чудесами.

Иисус взобрался на гору и сидел там с учениками. Время было близкое к пасхе. Иисус взглянул вниз и увидел огромную толпу. Говорит Филиппу: – где бы нам достать хлеба, чтобы накормить этих людей?..

Он заранее решил это дело, но желал узнать, как отнесётся к этому Филипп. Последний отвечал: – Если купить хлеба на 200 монет и, то каждому достанется самая малость…

А один из учеников его, Андрей, брат Петра, говорит: – Тут у одного мальчика есть пять ячменных хлебов и две рыбки, но это ни к чему!

Было кругом много травы. Христос и говорит ученикам: – велите им прилечь на луг. И 5.000 человек расположились на траве. Тогда Иисус взял хлебы у мальчика, благословил их (т. е. похвалил дар природы, или дар божий, что одно и то же), роздал ученикам, а ученики окружающим. То же сделали и с рыбой. Брал всякий, кто сколько хотел.

Когда наелись, велел Иисус ученикам собрать остатки, чтобы ничего не пропало. Набрали 12 коробов: это от пяти-то хлебов…

Люди, видевшие чудо, сказали: – Очевидно, это ожидаемый всеми пророк…

Иисус, узнав, что народ хочет им завладеть объявить царём, ушёл один без учеников и скрылся в горы. (Тут сказывается слабость человека к очевидному, явственному благу, какова пища. Но то же благо, которое появляется не сразу, а является результатом как бы духовной деятельности, – благо, выраженное триллионами материальных плодов, благо, текущее непрерывно и обильно, появляющееся уже после смерти мыслителя, иногда через тысячи лет после его идейной работы – этим благом легкомысленно пренебрегают).

Вечером ученики без учителя спустились к озеру и заняли лодку, думая направиться в Капернаум. Совсем стемнело, но они напрасно дожидались Иисуса – он не приходил. Тогда они поплыли одни…

Дул сильный ветер, озеро волновалось. Проплывши версты три, они увидели Иисуса, идущего по воде к ним навстречу. Приняв его за призрак, они испугались, но Иисус сказал им: – Не бойтесь, это я.

Только что они хотели его принять в лодку, как она приткнулась к тому месту, куда плыли (в Капернаум). (Тут нет ни укрощения бури, ни хождения по воде Петра, как описано у Матвея. Не ясно также – чудесным ли образом шёл Иисус по воде или просто по мелководью, так как они были у самого берега. Было темно, лодка плыла. Иисус стоял на мели, но им казалось, что не лодка плывет, а Иисус идёт к ним навстречу. Всё это возможно предположить в виду противоречий в других евангелиях. А если евангелисты так противоречат друг другу, то очень естественно усомниться и в другом).

13. ВЫСШИЙ ХЛЕБ ▲

Оставшийся народ видел, как одни ученики без учителя уплыли на единственной бывшей там лодке. Потом уже приплыло много лодок с народом из Тивериады (Тверия).

На другой день народ, видя, что ни учеников, ни Иисуса нет в том месте, где они так хорошо поели, направились на прибывших лодках в Капернаум, надеясь отыскать там Иисуса.

Тут они его увидели и очень удивились, как он сюда попал. (Здесь писатель уже намекает на чудо: Иисус прямо по воде, через озеро, дошёл до Капернаума, хотя, кажется, можно до него дойти и берегом в течение целого дня: расстояние всего км 10–20). На их вопросы об этом он отвечал: – вы ищете меня не потому, что видели чудо (знаки божьего могущества), но потому, что подкормились. Не столько старайтесь добыть тленной пищи, сколько той, которая даёт нескончаемую жизнь. Я дам вам её, так как на меня положил такую печать бог-отец… (Печатью этой была предыдущая чудесная кормежка).

– Что же нам делать, – спросили его.

– Поверьте тому, кого послал Бог.

– Но на каком основании мы будем тебе верить, что ты делаешь особенного? Отцы наши, например, всё время ели манну в пустыне и поэтому верили и надеялись. Им посылался хлеб с неба, а ты-то что! (Только раз и покормил нас).

– Не Моисей дал вам небесный хлеб, а отец мой даёт вам его.       Высший хлеб есть тот, который даёт жизнь миру.

Они же, подумав, что он намекает на кормёжку в пустыне, сказали ему:

– Вот и подавай нам постоянно такой хлеб...

– Я сам есть животворный хлеб: соединяющийся со мной никогда не будет голодать и жаждать. Но вы хоть и видите меня, но не верите.

Отец посылает ко мне не всех, а только некоторых. И тех не прогоню от себя, так как я пришёл, чтобы исполнить волю отца, которая состоит в том, чтобы ничего, данного мне отцом, не погубить, а под конец воскресить. Отец хочет, чтобы узнавший меня и поверивший его сыну получил нескончаемую жизнь. Именно я подниму его в последние времена (он говорил про учеников и своих последователей).

Зароптали кругом иудеи за то, что Иисус называет себя небесным хлебом и говорили: разве мы не знаем, что он сын Осипа (такой же как мы человек). И родителей Осипа мы также знаем. Как же это так он может быть хлебом, да ещё спустившимся с неба?!

Иисус сказал им: – вы ропщете! Что делать! Никто не может понять меня, если не суждено это отцом моим. Соединившихся же со мной я воскрешу… (По научным моим взглядам всё воскресает. Как же Христос говорит, что это относится только до верующих, соединившихся с ним? Очень просто. Тут подразумеваются формы. Не будут возникать несовершенные, например, дурные люди, животные и т. п.) И пророки писали, что все будут научены богом, что приходят к истине лишь те, которые привлечены отцом…

– Это не значит, – заметил Иисус, чтобы кто-нибудь видел отца, кроме того, кто от бога; такой-то видел его.

– Итак, повторяю вам, – продолжал Иисус, – верящий мне содержит в себе источник жизни. Я животворный хлеб. Отцы ваши ели манну, однако померли. Кто же ест небесный хлеб, никогда не умрёт. Я и есть этот животворный хлеб, спустившийся с неба. Питающийся этим хлебом будет всегда жить. Хлеб этот есть моё тело, которое я отдам за жизнь людей...

Возмутились и заспорили Иудеи. – Как это так мы будем есть его тело, как говядину?

Иисус же сказал им: – Истинную правду вам скажу, если не возьмёте моё тело и не упьётесь моей кровью, то не будет в вас и жизни. Поглотивший моё тело и кровь будут иметь в себе зачаток нескончаемой жизни, и я воскрешу их в последние времена. (Хоть и преступно убийство Христа, но оно было неизбежным результатом его мужества и правды. Они и спасли людей) … Да, тело моё есть пища и кровь – напиток. Поглотившие меня соединятся со мной. Как я живу отцом, так и вы будете жить мной. Я и моё тело и есть истинная ваша пища, посылаемая отцом с неба. Это не такая пища, как манна, которую ели и все же померли. От небесного хлеба никогда не умрёте.

(Речь эту произносил Иисус в Капернаумовой синагоге. В ней много излишней растянутости, повторений и неясностей, благодаря, конечно, несовершенному переводу и непониманию переводчиков. Постараюсь тут вкратце передать сущность этой речи. Учение Христа животворно. Действительно, взаимная солидарность людей, взаимное снисхождение, прощение, любовь, взаимное служение, высокая организация обществ, единение всего человечества, – должны произвести такие блага, которые не только поднимут современное человечество на невообразимую степень могущества и счастья, но и будущие поколения, благодаря его учению, будут непрерывно шествовать по этому великому пути и достигнут неслыханных чудесных результатов – телесного бессмертия и многого другого. Природа, говорил, известный философ – праведник Фёдоров, – убивает существо. Она же его может оживить.

Каждое зло убивает или способствует убийству, сокращению жизни, ослаблению размножения, огорчению, всяким несчастиям и т. д. Наоборот, всякое добро устраняет эти несчастия, живит человечество, так как способствует размножению, улучшению жизни, сохранению её, продолжению, отдаляет смерть и удлиняет жизнь. Короче: зло убивает, добро – живит. Учение Христа есть добро, которое живит. Это есть небесный хлеб, посылаемый Отцом ради вечной жизни человечества.

Учение Христа и его бесстрашная проповедь истины, вызвавшая озлобление безумных и нравственно слепых, повлекшая казнь Христа, были небесным хлебом. Казнённое тело его, пролитая кровь, бывшие результатом провозглашения высочайших истин, были настоящим небесным хлебом. Пожалей Христос своё тело, свою молодую 30-тилетнюю обаятельную жизнь – и не было бы его открытой, всенародной, могущественной целительной проповеди, не было бы и учеников, и мы бы пресмыкались во лжи и злобе, может быть уже погибли бы, регрессировали, обратились в обезьян или стояли на ступени низших рас, а со временем и совсем бы сошли на нет.

Как же после этого кровь Иисуса не напиток и тело его не пища, если они дают жизнь теперешнему и будущему миру?! Не было бы этой небесной пищи и всё было бы не то: наверное, например, население земли не достигло бы той величины, какую мы видим.

Покамест ценилось учение Христа – жизнь струилась в человечестве обильной струёй. Взаимное истребление, войны, гибель от болезней и голода – были результатом отрицания Христовых идей. Отвергая открыто или с хитростью его учение и пролитую им за нас кровь, отвергая эту небесную пищу, мы лишались и жизни. Источник её иссякал, человечество умирало... Пример: война 1914 года.

Обыкновенная пища, конечно, необходима, но одной её недостаточно. Даже при обилии её ничто, кроме учения любви, не может удерживать нас от взаимного истребления и гибели.

Евреи ели манну и умирали, и совсем бы вымерли, если бы не пища любви, не небесный хлеб, который одновременно с манной, хотя и в необильном количестве, им посылался с неба в виде учения пророков. Оно только предохранило их от полного исчезновения.

Конечно, подобная пища не одним Христом даётся, но и всеми сынами бога, которые были в разные времена, которые будут ещё и которые ещё много принесут небесного хлеба. Но, кажется, никто с такой яркостью, с такой сознательностью не приносил этот хлеб, как Христос. Он так ясно шёл на смерть, отдавал с таким самозабвением свою прекрасную молодую жизнь, все свои силы, своё тело и кровь, что никого нельзя с таким убеждением называть небесным хлебом, как его…

Он всех учил, но не все к нему шли. Кто же шёл, тот раньше был подготовлен жизнью, своим размышлением, характером, природой – одним словом, – тот был подготовлен и научен отцом, т. е. источником всего доброго. Христос чувствовал своё бессилие над большинством. Всех призывал, но немного было избранных и наученных богом. Такие примыкали к нему, боролись со злом мира и были тоже небесным хлебом, или источником животворной воды).

Многие ученики, слыша, что Иисус называет себя небесным хлебом, что хлебом этим, ради спасения, они должны питаться, – возмутились, так как поняли Иисуса чересчур буквально: они вообразили, что им придётся есть тело Христа, как говядину и пить его кровь, как вино. Поэтому они говорили между собой: вот странности! Кто же подобные вещи может слушать?

Иисус, чувствуя, что ученики возбуждены и ропщут, говорит им: – какие простые рассуждения вас смущают! Что же будет тогда, когда увидите меня уходящим туда, откуда пришёл?

(Он говорит о своей смерти, которая должна принести их суетным мыслям – о воцарении Иисуса над Израилем – глубокое разочарование. Смерть Христос, очевидно, понимал, как возникновение в новой лучшей жизни, в которой он существовал и до своего рождения на земле. Так следует и по моей этике).

Далее Христос поясняет ученикам: – дух истины или учение моё животворно. Оно требует и жертвы: моей смелости, моей крови. Вы ею и воспользуетесь. Без этой жертвы – вы погибли… Тело же моё не может быть использовано в виде говядины. Слова мои, моё учение есть дух животворный. Но есть между вами непонимающие и не верящие мне. Поэтому я и говорил вам, что для соединения со мной надо божье согласие…

Иисус уже заранее знал неверующих и предателей.

С этого времени многие ученики оставили его и не ходили с ним. Видя это бегство, Христос сказал 12-ти главным ученикам: – Можете и вы меня оставить…

Пётр же отвечал: – Куда же мы пойдём? Только от тебя мы слышим о нескончаемой жизни! Мы верим, что Христос сын животворного бога!..

Христос отвечал: – верно ты сказал, но один из вас – дьявол. (Он подразумевал Иуду).

(Опять видим пример того, как понимает Христос — это слово: именно в его глазах дьявол есть источник зла и заблуждения. Когда Пётр говорил вздор, то он был назван Иисусом сатаной. Всякий, по убеждению Христа, может быть то дьяволом, то сыном божиим, смотря по его поступкам).

Теперь Иисус, опасаясь фанатизма Иудеев, ходил только по Галилее. Иудеи даже сговаривались его убить.

Приближался праздник шалашей (кущей), когда евреи жили в палатках в память кочевой жизни их предков в пустыне после бегства из Египта. Народу в Иерусалим направлялось много. Вот братья Иисуса тоже собирались на праздник и говорят ему: – чего ты не идёшь в Иудею? Пусть всё начальство и почитатели твои увидят твои дела. Чего скрываться? Явись безбоязненно всему свету! Если ты действительно делаешь такие вещи, то тебе незачем тут прятаться!..

Сами братья не очень-то верили в высокое назначение Иисуса. Он же отвечал им: – вы всегда можете идти в Иерусалим. Вы не обличаете злые дела людей. Вам нечего опасаться, а меня люди ненавидят, так как не понимают меня, когда я указываю им на их худые поступки. Мне ещё рано идти. Вы ступайте, а я пока поживу тут (в Галилее)…

Братья ушли, а он как будто остался, но несколько спустя и сам пошёл тайком на праздник (по глухой дороге, за Иорданской стороной).

Иудеи уже привыкли видеть его в храме и развлекаться его беседами, поэтому справлялись: – Что же Иисус? Почему его не видно? (Некоторые же им интересовались, потому что думали расправиться с ним за ересь).

И народ много рассуждал о нём: одни говорили, что он добр, другие – что он обольщает простаков. Говорили тайком, посматривая кругом и опасаясь фанатизма Иудеев.

В середине праздника Христос неожиданно явился в Иерусалим. Тут он учил, а Иудеи дивились, что он так хорошо рассуждает и так прекрасно знает их книги, не учившись. Иисус, видя их удивление, сказал им: – учение это не моё, а пославшего меня. Кто исполняет волю божью, тот чувствует это. Учащий от себя, ищет себе выгоды, а кто учит от бога, тот ищет славы богу. В таком учении не может быть неправды. А если во мне нет неправды, то за что вы хотите убить меня. У вас есть закон Моисея: не убей. Почему же вы не следуете этому закону?

Народ говорит в ответ: – Ай ты сбесился! Никто и не воображает тебя убивать. (Видно, что и народ обозначает бесом присутствие заблуждения и вообще всего дурного в человеке, даже — болезни).

Иисус оправдывался так: – вот думают, что я нарушаю субботу и поэтому озлобляются на меня. А я вам вот что скажу. Вы совершаете в субботу обряд обрезания, чтобы исполнить закон Моисея (хотя обряд этот не от него, а просто обычай предков). Вот вы нарушаете субботу ради обряда! Как же вы негодуете на меня за то, что я исцеляю человека в субботу! Ради обряда можно нарушать субботу, а ради спасения человека – нельзя!? Надо судить, вдумавшись в дело, а не поверхностно…

Тут некоторые горожане говорили между собой: – кажется это тот, которого хотят схватить и казнить… Однако вот он всенародно говорит, и никто его за это не преследует. Может быть, власти уже убедились, что он Христос, и поэтому не трогают его. Но с другой стороны, Христос явился бы неизвестно откуда. Про этого же известно – кто он и откуда…

На эти толки Иисус отвечал: – меня-то вы знаете, но не знаете того, кто послал меня. Я же знаю его...

Озлобились на Иисуса за эти слова, так как поняли, что он отрицает их веру в бога. Они желали бы схватить его, но видно ещё не наступил для этого срок. Никто пока не тронул его. Часть же народа с благоговением думала об Иисусе и говорила: неужели истинный Христос может совершать больше знамений, чем этот человек!?..

Между тем благочестивые фарисеи и архиереи, узнав про такие благоприятные про него толки в народе, подослали слуг и рабов, чтобы взять его.

Иисус, чувствуя всё это, говорит: уже недолго мне осталось побыть с вами; уйду я к пославшему меня. Будете искать меня и не найдёте. А то место, куда я пойду, недоступно для вас.

На это Иудеи говорили между собой: куда это он хочет уйти? Разве собирается уйти в чужую страну учить иностранцев? Почему это мы не можем отыскать его и прийти в то место, где он будет скрываться?..

В последний великий день праздника Иисус провозгласил: – Идите ко мне все жаждущие и пейте. Из вас самих тогда потекут ручьи ключевой воды!..

Это он намекнул о духе истины, который после его прославления охватит его учеников и последователей. Дух святой истины сделается тогда источником просвещения непросвещённых ещё людей.

Слушая учителя, одни говорили в толпе: – он точно пророк… другие: – это Христос, а третьи возражали им: – Из Галилеи не может быть Христа. Он должен быть потомком Давида и явиться из Вифлеема-родины Давида… Стали спорить. Возражавшие хотели схватить Иисуса, но опять это не вышло.

Слуги, посланные начальством, также возвратились ни с чем. Священство стало упрекать возвратившихся: – чего же вы его не брали?! А те отвечали: ни один человек не говорил так прекрасно, как этот.

– Видно, и вы прельстились, – отвечали фарисеи. – Подумайте, никто из нас не верит ему, лишь этот невежественный народ увлекается… Ах, будь он проклят!

Тут поднимается один из начальства, Никодим, и говорит собранию: – Надо прежде выслушать человека, узнать про его дела, а потом уже решиться на что-нибудь. А вы прямо хотите схватить Иисуса и казнить!..

– Да ты сам не из Галилеи ли? – возражали ему. – Почитай наши книги и увидишь, что не было ещё ни одного пророка из Галилеи.

Разошлись по домам, не солоно хлебавши.

Между тем Иисус на ночь скрылся на гору Елеонскую, а утром опять пришёл в храм. Собрался народ. Иисус уселся и стал учить. Тут учёные (знатоки закона) и благочестивые (фарисеи) поставили пред ним женщину, нарушившую целомудрие, и сказали ему: подобных Моисей велел забрасывать камнями. Интересно знать нам твоё мнение!

Всё ещё продолжали искать поводов к обвинению Иисуса. Но он, как бы, не обращая ни на что внимания, низко наклонился и водил по земле пальцем. Когда снова стали настойчиво добиваться его ответа, он поднял голову и сказал им: совершим казнь по завету Моисея, и пусть самый чистый, самый прекрасный из вас её начнёт. По своей целомудренной жизни он заслуживает бросить первый камень! (Заметим, что убийство не могло совершиться без разрешения римских властей. Если бы убили женщину, то обвинили бы Иисуса как подстрекателя).

И опять наклонился Христос и продолжал писать по земле. Между тем судьи и сторонники закона понемногу разошлись, начиная с высших. Как кинуть камень, когда сам за собой чувствуешь грешок, да и не один? Стыдно было выступить первому, потому что это означало бы заявить себя лучшим и возбудить всеобщие насмешки и осуждение.

Иисус же, очнувшись от задумчивости, посмотрел кругом и никого не увидал, кроме женщины. Тогда он сказал ей: – где же обвинители, разве никто не осудил тебя?

– Никто, господин!

– И я не осуждаю. Иди и больше не греши.

Снова говорит Иисус народу: – я тоже, что свет для людей. Последующий за мной не будет блуждать во мраке: его будет направлять и манить свет нескончаемой жизни…

Благочестивцы же (фарисеи) обрывают его словами: – ты сам говоришь о себе, и поэтому речи и уверения твои сомнительны.

Он отвечал им: – хотя бы я и сам о себе говорил, то и тогда я заслуживал бы доверия, так как знаю, откуда пришёл и куда направляюсь, а вы этого не знаете… (Он знал, что он пришёл от совершенного космоса, где все совершенны. Принял земную жизнь для людей и уходит в совершенство, т. е. чтобы принять совершенную форму).

– Вы видели, что я никого не осуждаю (намёк об истории с распутной женщиной), а если и осуждаю, то правильно; вы же судите пристрастно, по наружности, по внешним признакам. С другой стороны, я не один: со мной и родитель, наставляющий меня. По-вашему, же закону свидетельство двух лиц считается убедительным: не только я сам указываю на себя, но и родитель мой, пославший меня, тоже указывает на меня.

Ему говорят: – а где твой родитель?

Он же отвечал: – меня вы не знаете, поэтому не можете знать и моего родителя. Если бы поняли меня, то поняли бы и отца моего…

Разговор этот происходил у кладовой храма. Тут никто не трогал его. Видно, что ещё не пришло этому время.

Говорит Иисус: – я ухожу! Будете искать меня, но не найдёте: так и умрёте в своих заблуждениях. Ко мне же вам не будет доступа.

Услышав это Иудеи говорили между собой: – может быть он решился на самоубийство. Тогда, конечно, он уйдёт от нас навеки…

Он продолжал: – вы снизу – от земли, а я с высоты. Поэтому и говорю вам, что, если не признаете меня, то пропадёте от ваших заблуждений.

– Да кто ты такой? – спрашивают.

Он ответил: – я есть («аз есмь») всегда существующий. (То же можно сказать и про всякое другое существо, даже про мёртвое. Христос это знал и верил этому. Они же не знали и не понимали. Поэтому для самих себя они были смертны. Кроме того, совершенный тип есть преобладающий во вселенной. А так как Христос тип именно совершенный, то он, конечно, и в другом смысле был всегда, так как сейчас есть, был и всегда будет в космосе. Такими словами он очень удивлял и поражал людей, но всё же говорил правду. Кроме того, здесь заключалась другая правда – о вечной истине, которая содержалась только в нём и в подобных ему, которая всегда существует и ведёт живое к совершенству).

– Много думаю сказать вам, но всё это не от себя, а от пославшего меня.

Но они не понимали, что он говорит им о боге-отце.

– Когда вознесёте меня (тут подразумевать можно и поднятие на крест и признание после смерти его заслуг), продолжал Иисус, – тогда убедитесь, что я ничего не говорил и не делал от себя, но так, как был научен родителем. Он всегда со мной, и я делаю, что ему угодно…

Многие поверили его призванию, и им сказал он: – если не уклонитесь в жизни от моего учения, то вы будете действительно моими учениками. Служение истине сделает вас свободными. (Служители истины освобождаются от рабства: заблуждений, страстей и т. д. Раб же истины есть служитель бога. Не принято такого называть рабом, разве только рабом божиим).

Иудеи же возразили: – мы, потомки Авраама, никогда не были рабами, и освобождаться нам нечего!

– Делающий грех есть раб своего заблуждения или страсти. Но и раб в доме не вечно остаётся рабом (по закону Моисея евреи-рабы освобождались от своих господ через 7 лет, а иноверцы через 49). Сын же хозяина всегда свободен. Сын может освободить раба. Тогда и последний будет свободен. Ждите же и вы освобождения от сына… Знаю, что вы племя Авраама, однако ищете случая ухлопать меня только потому, что вы не понимаете меня. Я толкую вам про то, что видел у моего родителя, а вы говорите и делаете, что видели у вашего родителя.

– Наш родитель Авраам, – замечают ему.

– Если бы Авраам, то и поступки ваши были бы подобны добрым делам Авраама. Между тем вы ищете предлога казнить меня, человека, говорящего вам божью правду. Таких вещей Авраам не делал… Вы именно совершаете дела вашего родителя!

  – Разве мы незаконные дети! (Скверный намёк на происхождение Христа). Один у всех отец – бог. (Заглаживают намёк).

– Если бы ваш отец был бог, то вы любили бы меня, потому что я от бога… Он послал меня. Почему вы не понимаете моей речи, почему не можете выносить меня? Именно потому, что ваш отец дьявол. Вот вы и исполняете похоти вашего отца. (Он понимал их неразумие и оправдывал его вообще, но иногда не выдерживал и говорил им скрытую от них правду). Он нарушил истину и сделался убийцей и лжецом. В нём нет истины, он родитель лжи. Я говорю вам правду, а вы мне не верите! Никто не может уличить меня во лжи, а если так, то почему же не верите мне? Кто от бога, тот слушает слова божьи. Вы же противоречите мне и поэтому вы не от бога! (Тут опять выясняется, что под дьяволом Христос подразумевает начало зла, лжи, преступления, убийства – источник всего дурного. Иудеи заблуждались и поэтому они дети дьявола. Замечательно отрицательное отношение Христа к народу, в особенности к сильным мира сего. Как мало нашлось понимающих!)

Озлобленные Иудеи отвечали: – правду мы говорили, что ты раскольник и бесноватый!

– Во мне нет беса, потому что я чту своего родителя, а не беса. Напрасно бесчестите меня. Впрочем, не надо мне и вашей чести. Есть всевидящий и правильно судящий… Верно говорю вам, если послушаете моего слова, то избегните смерти (или нравственной смерти или потому, что тогда форма высшая не умрёт, а всегда будет в космосе).

– Теперь мы окончательно убедились, что в тебе сидит бес! Ну как же иначе!.. Авраам умер, пророки перемерли, а ты говоришь, что кто будет жить по твоему указанию, никогда не умрёт! Неужели ты значительнее Авраама и пророков, которые все перемерли? Чем это ты себя воображаешь?

– Если бы я сам себя возвышал, то ничего не значили бы мои слова, но возвышает меня отец мой, которого вы называли своим Богом. Вы не имеете о нём и представления, я же знаю его. Если бы сказал обратное, то был бы подобный вам лгун. Но я знаю его и исполняю его наставление. Что же касается Авраама, то он рад был увидеть меня и когда увидел, то очень обрадовался.

– Тебе нет и 50-ти лет, как же Авраам мог видеть тебя!

– Верно говорю вам, я старше Авраама… (Может быть он подразумевает тут идею любви, всегда существовавшую, воплощением которой он был, или же свою совершенную форму, а может быть – свой дух – атомы, своё бессмертное начало. Но его имел и Авраам. Почему же Иисус отличает себя от Авраама? Я думаю, что под своим существованием он подразумевает начало зарождения своей сущности, а под временем Авраама – исторические его времена, или время его рождения на земле. Понятно, что сущность была всегда, а время Авраама было несколько тысяч лет тому назад).

Тогда некоторые слушатели стали набирать камни, чтобы тут же уничтожить Иисуса, но он как-то протеснился между ними, успел скрыться и уйти.

14. ИСЦЕЛЕНИЕ СЛЕПОРОЖДЁННОГО ▲

Идёт Иисус и видит слепого, родившегося слепым. Ученики спрашивают Иисуса: – Скажи, учитель, какая причина его слепоты? Родители виноваты, или он сам согрешил и наказан? («Бог шельму метит», думали евреи, как и мы).

– Ни то, ни другое, – отвечал Иисус, – просто на слепоте его должны проявиться дела божьи. Покамест я в мире, я свет для него. Пока же есть этот свет, пока день, я должен исполнять волю пославшего меня. Наступит тёмная ночь. Тогда никто уже не будет в состоянии работать…

И вот, чтобы доказать, что он свет для людей в буквальном и в переносном смысле, он плюнул на землю, размешал грязь и потёр ей глаза слепого. А слепому сказал: – Пойди умойся в купальне.

Он это сделал и прозрел. Соседи и другие люди, видевшие его раньше слепым, говорили: – это, кажется, бывший слепой нищий? Другие подтверждали, говоря, что похож. Бывший же слепой положительно говорил: – это я самый.

– Как же ты стал видеть? – спрашивали его.

Он сказал: – один человек, Иисус, сделал из плевка грязь, потёр ей мне глаза, велел промыть их, и я прозрел.

– Где же этот человек?

Он отвечал: – не знаю.

Повели этого нищего к благочестивцам (фарисеям), так как исцеление произошло в субботу, а они преследовали нарушение субботы. Спросили и фарисеи нищего, как он выздоровел. Он рассказал. Тогда некоторые из фарисеев сказали: – не от бога этот врач, так как не соблюдает субботний закон покоя. А другие возражали: – грешник не может творить таких чудес…

  Стали спорить и обратились к бывшему слепцу, чтобы узнать его мнение. Он сказал: – это пророк! Тогда иудеи усомнились и в бывшей слепоте нищего. Позвали его родителей. Спрашивают их: – ваш ли это сын, был ли он слепым и как теперь видит? Родители отвечали: –это действительно наш сын и был слепым, а как прозрел – не знаем. Спросите его самого, он не дитя…

Родители знали, как он призрел, но отвечали уклончиво, так как боялись отлучения от синагоги. Иудеи уже сговорились отлучать всякого, кто признает Иисуса Христом.

Опять призывают слепого и просят его ради бога сказать правду. «Мы уверены, что Иисус грешник» – прибавили они.

– Грешник ли он, не знаю. Однако знаю, что я был слеп, а теперь вижу.

– Да как он тебе открыл очи, что он сделал?

– Я уже говорил вам подробно. Вы так этим интересуетесь, как будто хотите вступить в число его учеников?

– Ты можешь быть его учеником, а мы последователи Моисея. С Моисеем беседовал сам бог, Иисус же – неизвестная личность…

– Раз он сделал такое дело, то для меня удивительно, что вы не знаете его происхождения… Неслыханная вещь, чтобы кто возвратил зрение слепорожденному… Если бы он не был послан богом, то не мог бы это сделать… Бог слушает только праведников…

– Пожалуйста, не поучай нас! Ты и родился-то во грехах весь!..

Рассердились они на него и прогнали. Иисус, узнав про это и встретив его, спросил: – веруешь ли ты в сына божия?

Исцеленный отвечал: – кто это такой? Когда узнаю, тогда может быть поверю.

Иисус отвечал: – ты его видел, и он говорит с тобой… Нищий ответил: – верую… и склонился перед Иисусом.

Он же сказал окружающим: – пришёл я рассудить о людях! И что же замечаю – слепые стали видеть, а зрячие оказались слепцами (учение открывало глаза тёмным людям, его ученикам и даже физически слепым, а учителя народа, не принявшие учения Иисуса, оказались нравственно слепыми).

Благочестивцы (фарисеи), бывшие тут и слышавшие это, сказали: – неужели мы слепы?

Иисус же ответил им: – не так было бы плохо, если бы вы были слепы и сознавали свою слепоту… Но беда в том, что вы не чувствуете, не сознаёте её и поэтому не принимаете, мер, чтобы от неё избавиться.

Далее, так говорит Иисус благочестивцам (фарисеям), священству и начальству про то, что они не истинные правители и учители.

– Правильно говорю вам, – сказал Иисус, – кто входит в овчарню не через дверь, а перелезает через забор, тот не пастух, а вор. Пастух входит прямо через дверь, помощник ему помогает, он скликает овец, они слушаются его, идут за ним, он выводит их из овчарни на пастбище, идя впереди. За вором же овцы не идут, так как не знают его голоса и даже разбегаются от него… (За Иисусом шёл народ, значит, он был истинный блюститель овец, за благочестивцами (фарисеями) же никто не шёл, и поэтому они были волки).

Не понимали слушатели, к чему он рассказывает эти выдумки (побасенки). Иисус же поясняет: я есть выход и спасение для овец. Все, приходившие к ним раньше меня, были грабители, и овцы не слушали их. (Ну, не все же! А пророки, а мудрецы и т. п.). Я вход и выход, кто войдёт со мной, тот спасётся: войдёт, выйдет и найдёт пастбище… Разбойник приходит, чтобы украсть и убить. Я же прихожу, чтобы получили с избытком жизнь. Я добрый хозяин.   Такой готов жизнь свою отдать за овец. Наёмный же пастух, видя нападающих на стадо волков, пугается сам, оставляет овец и бежит. (Христос же не бежал несмотря на угрожавшую ему смерть). А волки между тем режут животных и разгоняют всё стадо. Я хороший хозяин. Знаю моих овец, и овцы меня знают, подобно тому, как отец знает меня, а я его знаю. Я жизнь свою приношу за овец… Есть у меня овцы из других овчарен, и тех надо присоединить, чтобы было одно стадо и один хозяин.

– Потому-то и любит меня отец, что я жизнь свою отдаю за овец… отдаю с тем, чтобы снова её получить. Никто не отнимает у меня её, но я добровольно её отдаю: хочу – отдам, хочу – нет: это было повелением и разрешением моего отца.

Поднялся тогда крик и споры между иудеями. Одни говорили: – нечего слушать его: это одержимый бесом, сумасшедший человек. Другие же возражали им: может ли бесноватый исцелять слепорождённых!.. (Удивительно, что только чудеса им давали веру, только на чудеса опирались даже сторонники Иисуса).

Настал праздник обновления или восстановления храма. (Он был один у евреев). Было дождливое и холодное время года, соответствующее нашей зиме и похожее на нашу осень. Иисус ходил в храме, в притворе Соломоновом. Тут обступили его Иудеи и говорят ему: – долго ли ты будешь вилять? Скажи, наконец, прямо – Христос ты или нет.

Иисус отвечал им: – я вам уже говорил утвердительно, да вы не слушаете. Поступки мои в духе отца моего говорят обо мне то же самое. Но вы не из числа моих овец и поэтому не верите мне. Мои же овцы слушаются меня, идут за мной, и вот я дам им вечную жизнь. Никто у меня их не отнимет, так как их дал мне отец. (Христос подразумевает учеников своих и последователей). Его же никто пересилить не может. Мы с отцом составляем одно (т. е. союз).

Тут опять раздражённые Иудеи схватились за камни. (Обижало их, что он изгоняет их из своего стада и уж очень близко ставит себя к богу).

Иисус же, видя это, начинает стыдить их: – за какой это поступок вы хотите меня убить? Право, не знаю! Я очень много добрых дел показал вам от моего отца… за какое же из них?..

– Не за доброе дело, – отвечали иудеи, – а за то, что ты, человек, равняешь себя с богом!..

– В ваших священных книгах, – отвечал Иисус, – бог говорит людям: вы боги… Если же он назвал богами тех, к кому было обращено божье слово (не обвините же вы за это бога), то как же вы осуждаете меня, которого послал отец, – только за то, что я назвал себя сыном божиим! Если я не творю божьих дел, не верьте мне. А если творю, то хоть по делам моим догадайтесь, что я и отец одно целое.

Снова разъярилась за это толпа и хотела схватить его. Но, пока они спорили, он успел скрыться и затем уйти за Иордан, где раньше крестил Купала.

Сюда многие собрались и говорили между собой: хотя Иван Купала не делал чудес, но не напрасно возвышал Иисуса…

Много тут народу присоединилось к сторонникам Христа.

.

15. ВОСКРЕСЕНИЕ ЛАЗАРЯ ▲

В Вифании, у самого Иерусалима, жило одно семейство, которое знал и любил Иисус. Оно состояло из Лазаря и двух его сестёр – Марфы и Марии. Мария была та самая женщина, которая потом надушила Иисуса дорогим благовонным маслом и вытерла его ноги своими волосами. (По другим евангелистам – Матвею, Марку и Луке – это была грешница, но может быть Иван рассказывает про другую Марию. Из евангелия это неясно).

Заболел в этой семье Лазарь. Сёстры сейчас же послали к Иисусу сказать, что любимый им человек болен. Иисус же заметил окружающим: эта болезнь не к смерти, а к божьей славе: сын божий через неё прославится…

Промедлив ещё два дня, сказал ученикам: – пойдёмте снова в Иудею! Ученики же возразили: – сколько раз иудеи собирались уложить тебя на месте (забить камнями), а ты опять идёшь к ним!

Он отвечал: – в дне 12 часов; пока светло, можно смело ходить не спотыкаясь. Ещё не настала ночь!.. (Он хотел этим сказать, что не настало ещё время его гибели, и поэтому можно не опасаться. Была ли это вера в провидение, или вера в свой расчёт о наступлении конца? Скорее и то и другое). Потом прибавил: – Лазарь, наш друг, уснул. Иду в Иудею, чтобы разбудить его.

– Если больной уснул, то поправится, так что нет надобности и идти к нему, – заметили ученики.

Тогда Иисус прямо сказал: Лазарь умер… Хорошо, что меня там не было. Так вы скорее поверите тому, что свершится… Но идём к нему…

Один из учеников, Фома-Близнец, говорит товарищам: – послушаем его, пойдём и погибнем вместе с ним!..

Когда пришли в Вифанию, оказалось, что Лазаря уже 4 дня, как положили в склеп.

Так как Вифания была только за полтора км от Иерусалима, то оттуда ещё ранее пришло много знакомых и родственников утешать сестёр в их горе.

Сообщают сёстрам, что к их селению приближается Иисус. Мария осталась с гостями, а Марфа пошла его встречать.

– Если бы ты был тут, то не дал бы умереть моему брату, – сказала горестно Марфа.

– Оживёт брат твой, – отвечал Иисус.

– Знаю, что оживёт вместе со всеми в последние времена.

– Во мне таится жизнь… Поверь мне, что смерти нет, так как умерший немедленно получает другую жизнь…

Как ты думаешь, правда ли это?

– Не спорю, господин, так как знаю, что ты Христос, сын божий, пришедший к людям. (Марфа отвечала почтительно, но не совсем решительно и ясно Христу. И мы ещё колеблемся в понимании этих слов Христа о вечной жизни верящих ему людей. По нашей этике смерти совсем нет, как мы её понимаем, – безмолвие, бесчувствие, вечный покой, тьма, отсутствие всяких ощущений, – потому что, раз последние отсутствуют, то основа или дух-атом всякого существа не знает времени. Оно проходит для него незаметно, хотя бы продолжалось биллионы лет. Мы считаемся только с жизнью, которая возникает бесчисленное множество раз. Но почему же эту вечную жизнь Христос признает только за верующими, когда она присуща всему: и живому и так называемому мёртвому? А очень просто: кто не верит в это, для того и не существует вечная жизнь, мысль о ней не может его и утешить. Он будет страшиться смерти. Она для него, как будто, есть. Но когда он поверит, то, конечно, избавится от этого могильного страха, чувствуя себя вечным, всегда живущим. Можно ещё понимать и в другом смысле слова Христа: всё несовершенное в настоящем и, несомненно, в будущем, ждёт погашение, или огонь вечный, т. е. непрерывное, безболезненное ликвидирование или прекращение рода. Напротив, совершенное будет тем живучей, чем степень этого совершенства выше).

После этого Марфа ушла от учителя, возвратилась к сестре и шепнула ей, чтобы она шла к Иисусу, так как он зовет её. Мария поспешно встала и направилась к Иисусу. За ней устремились знакомые, думавшие, что она пошла к погребальной пещере поплакать над братом.

Мария нашла Иисуса беседующим там же, у входа в селение. Она упала ему в ноги и сказала, что брат её не помер бы, если бы у них гостил Иисус.

Видя кругом себя скорбные лица и плачущую Марию, сам он смутился и затосковал. Спрашивает, где положен умерший. Отвечают ему: – пойдём, мы покажем!

Лицо Иисуса покрылось слезами, а иудеи говорили: – Как он любил его! Исцеливший слепорождённого разве не мог помешать и смерти своего друга!

В волнении подходит Иисус к склепу, заслонённому плоским камнем.

– Откройте пещеру, – сказал он.

– Запах чересчур силён, – замечает Марфа, – уже четвёртый день лежит… (Она говорит это к тому, чтобы не открывать склеп).

– Я говорил уже тебе, – упрекнул её учитель, – что если не будешь сомневаться, то увидишь славу божью...

Отвалили камень. Иисус же обратил свои взоры на небеса и сказал: – благодарю тебя, отец, что ты услышал меня! Я был уверен в этом и ранее, но говорю для народа, чтобы поверили в том, что ты послал меня… Потом громко закричал в пещеру: – Лазарь, выходи оттуда, иди сюда!

И высовывается из входа оживший мертвец, обвитый по рукам и ногам погребальным полотном. Лицо его было увязано платком.

– Ему трудно… распутайте его, – сказал Иисус, – пусть идёт домой.

Многие из видевших всё это стали верить Иисусу, а другие пошли сплетничать о происшествии благочестивцам (фарисеям).

Те собрали совет и говорили: – что теперь нам делать? Этот человек много чудес творит! Если оставить его на свободе, то все поверят ему, взбунтуются евреи, придут римляне, изобьют и поработят нас окончательно.

Архиерей же Каиафа сказал: конечно, лучше он один погибнет, чем весь народ…

Он невольно сказал правду: Иисусу суждено было умереть ради спасения мира и единения детей божьих… На этом совещании окончательно постановили казнить Иисуса.

Тут уж Иисус стал скрываться и для этого ушёл с учениками из Иудеи в пустынный Ефраим.

Приближалась пасха. Народ собрался в Иерусалим для соблюдения обрядов. В храме Иисуса не видели и поэтому спрашивали друг друга: как вы думаете, придёт Иисус на праздник?

Между тем народным начальством отдан был приказ, чтобы сейчас же доложили священству о Иисусе, если он придёт.   Предполагали его схватить.

16. ИИСУС У ЛАЗАРЯ ▲

За шесть дней до пасхи Иисус пришёл в Вифанию и остановился у Лазаря, которого он воскресил. Тут приготовили ему стол. Марфа прислуживала, а Лазарь был одним из ужинающих. Мария же взяла фунт чистого дорогого розового масла, вылила его на ноги Иисуса и отёрла их своими волосами. По всему дому распространилось благоухание. Тогда замышляющий предать учителя Иуда сказал: лучше бы продать это масло, а деньги раздать неимущим!..

Но, кажется, этот ученик заботился не столько о нищих, сколько о себе: он носил с собой ящик для хранения пожертвованных денег, часть которых присваивал себе, как бы за хлопоты.

Иисус возразил: – Не смущайте Марию! Она приготовила меня к смерти. Бедные останутся с вами, а я уйду… (Видно, его слова о воскресении на третий день не относились к земной власти.)

Многие горожане, узнав о пребывании Иисуса в селе, пришли в Вифанию, чтобы не только видеть чудотворца, но и побывавшего на том свете Лазаря. Архиереи же положили убить и его, потому что иудеи, повидав воскрешённого, переходили на сторону Иисуса.

На другой день в Иерусалиме распространилась молва, что Иисус идёт в город. Множество народа вышло из Иерусалима встречать его с пальмовыми ветками в руках. Увидев же его, приветствовали: – вот наше спасение! Прославим царя еврейского (израильского), который идёт на дела божьи!

Ученики ещё ранее усадили Иисуса на молодого осла. Когда Иисус воскрес, они вспомнили, что сделали это согласно написанному: «Не бойся дочь Сиона (так как город стоял на горе Сион)! Вот едет к тебе твой царь на ослёнке!» (Знак мира. На лошади въезжали воинственные цари, – цари от мира сего).

Люди, шедшие с ним из села, сообщали встречным, что они сами видели, как он вызвал из склепа и оживил умершего Лазаря. Это возбуждало ещё больший подъём народного духа.

Духовенство, видя всё, говорило между собой: он увлекает весь мир, а мы ничего против этого не можем предпринять!..

Приходят к Филиппу (ученику) греки и говорят ему стороной: господин, хочется нам иметь свидание с Иисусом! Филипп передаёт о том Андрею, потом оба сообщают о том же учителю. Последний, уклоняясь от свидания и считая его суетной славой, в ответ говорит: – да, пришло мне время прославиться, но не так, как вы думаете: верно скажу вам, если посеянное зерно не умрёт, преобразившись в растение, то останется одно, если же преобразится, прорастёт и само умрёт, то принесёт много новых зёрен. Любящий в настоящем свою жизнь – погубит её в будущем, а презирающий её в настоящем – сохранит её в грядущей бесконечности. Кто со мной, должен и следовать за мной. Где я, там и служащий мой. Таких почтит и отец мой. (А не таких, как греки, которые были, вероятно, одержимы одним любопытством). Душа моя, видя страшный конец свой, теперь возмутилась, но что мне сказать? – Отче, избавь меня от жестокой кончины, но на неё я сам иду. Отче, прославь имя твоё!..

Тут прогремел голос с высоты небесной: – прославил и ещё прославлю… Одни в народе толковали, что это гром, а другие, что это ангел говорил ему.

Иисус же сказал: – голос этот был не для меня, а для народа. Наступает суд земле. Тёмный владыка его изгоняется, я же всех привлеку на свою сторону при моём отбытии.

Всё это он говорил, чтобы дать понять людям, какой смертью он умрёт, и почему это нужно. Народ возражает ему: – По написанному в наших книгах видно, что Христос никуда и никогда не должен от нас уйти. Как же ты говоришь, что этому человеку суждено уйти от земли? Да и какому это человеку?

(Они опасались даже повторять его слова о том, что он Христос. Иисус, не желая прекратить свою деятельность прежде времени, говорил о себе не всегда прямо и ясно, называя себя большей частью сыном человеческим, т. е. просто человеком. Говорил он также о себе и ученикам. Это было уже скорее из скромности. Вот почему слушатели не совсем были уверены, что он говорит о себе).

Христос отвечал им: – ещё свет немного времени останется с вами. Двигайтесь и делайте дела, пока свет этот не удалился от вас. Не будет света, тогда не будете знать, в какую сторону вам направиться. Верьте этому свету и будете детьми света…

После этого ушёл от них Иисус. Сколько чудес он им показал, а они всё не доверялись ему. Вышло так, как писал Исайя: боже, никто нам не поверил, никто не заметил силы твоей!.. Народ этот ослеп, закостенел и не хочет своего исцеления!..

Впрочем, были и начальники, поверившие Иисусу. Но они не показывали об этом виду, боясь отлучения от синагоги. Почёт от людей им был дороже божьего уважения.

Иисус же объявлял: – верящий мне верит не мне, а пославшему меня. Видящие меня видят пославшего меня. Я – источник света – и пришёл к людям, чтобы верящие мне не оставались в темноте. Я не буду губить и того, кто мне не верит, так как я пришёл не губить, а спасать. Отвергающий меня и моё учение в последние времена этого несовершенного мира будет осужден моим учением, которое он отвергал. Моё слово – не моё, а отца. Говорю не своё, а как им научен. Его же наука есть нескончаемая жизнь…

.

17. ПОСЛЕДНИЙ УЖИН ▲

Перед праздником Пасхи Иисус чувствовал, что должен уйти от людей к отцу. Перед своей смертью он хотел показать ученикам, что до самого конца своей жизни сохранил к ним любовь. Он ясно сознавал, что пришёл от отца и к нему возвращается. Знал, что отец всё отдал ему во власть. (В самом деле, вся последующая история людей много зависела от него или его учения – даже более, чем думал сам Иисус со своими учениками). И всё же, несмотря на величие, перед ужином снял с себя верхнее платье, подпоясался полотенцем, налил воды в таз и стал омывать ноги ученикам и вытирать бывшим при нём полотенцем.

Доходит очередь до Петра. Он говорит: – не тебе, господин наш, омывать мне ноги!

Иисус возразил ему: – ты сейчас не понимаешь моего поступка, но потом я объясню, и ты поймёшь… Петр отвечает: – никогда не дам тебе мыть мои ноги… Иисус возражает: – если не вымою тебе ног, то не получишь от меня своей части… Тогда Петр говорит: – если так, то не только ноги, но, пожалуйста, вымой и руки, и голову. Иисус замечает: – чистому достаточно обмыть ноги. А вы чисты, хотя и не все. (Иисус знал своего предателя, Иуду, которому дьявол уже внушил мысль продать своего учителя. Собственно, Иуда подмечал разные мелочи, был критического направления, был ничтожен, так что не гнушался даже мыслью о деньгах за своё предательство, – ему трудно было понять величие Христа, как лакею величие какого-нибудь Шекспира).

Кончив омовение, он опять оделся, по обычаю, прилёг на диване к столу и сказал: – поняли ли вы, что я сделал? Вы называете меня своим учителем и господином, и говорите правильно. Если же я – учитель и господин – обмыл ваши ноги, то и вы тем более должны делать то же друг другу. Я показал вам, как нужно жить: служите без гордости друг другу, как я послужил вам. Служитель не значительнее своего господина, посланный меньше пославшего. Поэтому если для меня не унизительно оказывать такие услуги, то тем более вам – друг другу. Будете блаженны, когда исполните это в жизни. Не о всех вас говорю; знаю мной избранных людей, но один из вас (согласно псалму), евший со мной хлеб, лягнёт меня своим копытом (т. е. уже приготовился нанести мне смертельный удар). Заранее говорю вам об этом, чтобы вы верили мне, когда сказанное сбудется… Верно, говорю вам, кто из вас хорошо отнесётся к собрату (товарищу апостолу), тот и меня признает, а кто меня признает, тот признает и пославшего меня отца…

Вспомнив опять о предательстве и предстоявшем ему конце, Иисус возмутился духом и повторил: правду скажу вам, один из вас предаст меня.

Ученики с недоумением озирались друг на друга, не понимая, как это может быть и про кого он говорит.

Один из любимейших учеников Иисуса лежал возле него, и голова его покоилась на груди учителя. Пётр дал знак этому ученику, чтобы он выведал у Иисуса, кто предаст его. Тот тихонько спрашивает об этом Иисуса. Он отвечает шёпотом: сейчас я обмакну кусок хлеба в блюдо и подам предателю… И подал смоченный соусом хлеб Иуде. С этим куском как бы вошёл в Иуду сатана. А Иисус заметил Иуде: – смотри, не замешкайся, делай задуманное немедля!

Но всё-таки никто не догадался о значении этих слов. У Иуды хранилась в особом ящике общая казна, и поэтому некоторые подумали, что Иисус напоминает ученику подать нищим или купить необходимое к празднику.

Предатель же, разжевав и проглотив поданный ему ломоть, вышел. (Может быть он понял, что намерение его известно. Это побудило его скорее его выполнить. Ранее он мог ещё колебаться. Теперь выбора не было) … Была совсем ночь.  

Иисус говорил оставшимся: теперь прославился некий человек, а через него прославился и бог. А если бог через него прославился, то и бог прославит этого человека и скоро прославит его… Уже недолго, дети, мне быть с вами. Будете искать меня и не найдёте (как я говорил иудеям), так как не будете в состоянии прийти туда, где я буду находиться… Даю вам новую заповедь: любите друг друга, как я полюбил вас. По этому признаку люди будут знать, что вы мои ученики.

Но они не совсем понимали эти речи, так как мысли их состояли из смешения высокого с земным. От последнего они не могли ещё вполне отрешиться. Пётр спрашивает учителя: – куда же ты думаешь направиться?

– Туда сейчас ты не в силах со мной идти, но со временем придёшь ко мне, – ответил Иисус.

– Не понимаю, как это я не могу следовать за тобой? Да я душу готов положить за тебя!

– Ты-то!.. Не пропоёт петух, как ты три раза изменишь мне… Не смущайтесь этим, (т. е. грядущими бедствиями), – продолжал Иисус, – верьте богу и мне… В небесных селениях отца моего множество приютов... А если бы и не так, то я иду туда и приготовлю вам места. Когда же это устрою, опять приду и возьму вас с собой, чтобы вы были там же, со мной. Куда же я отправляюсь, вы знаете, знаете и дорогу в эту страну… (Что это значит? То ли, что форма, подобная ему, возвратится на землю и даст места формам таким, как его последователи. Или же он надеялся ожить и устроить их на земле? Судя по тому, что Иван и другие апостолы ждали Христа до самой своей смерти, видно, что сказанное им было не исполнившейся мечтой, основанной на помощи тайных сил. Апостолы тогда понимали это буквально, по-земному: он уходит куда-то, получает там торжество и силу, возвращается и устраивает учеников. Или, вернее всего, он со смертью получал счастье. Апостолы пойдут его путём, погибнут, но найдут в космосе то же совершенство и то же счастье. Придёт же за ним его учение, его дух истины, который и приведёт их к смерти и блаженству. Но всё же их судьба есть и общая судьба всего. Вера в исключительность, в суд мне непонятна. Но может быть он и есть).

Фома заметил: – Не зная этой страны, не можем, конечно, знать и дороги туда!

Иисус пояснил: – я и есть эта дорога, потому что я истина и жизнь. Если знаете дорогу ко мне, то знаете и дорогу к родителю. Теперь вы его видели и узнали…

Филипп, почти не понимая этого, говорит: – прекрасно! Покажи нам родителя, и мы вполне удовлетворимся!

Иисус же отвечает: – сколько времени я с вами, и ты, Филипп, не видишь и не знаешь меня?! Кто видел меня, тот видел и родителя моего. Мы с ним составляем одно целое… Зачем же я тебе буду показывать отца, если ты его видишь? Разве ты не знаешь, Филипп, что я нахожусь в родителе, а он во мне? Мысли, которые я вам высказываю, не мои. Также дела мои творит находящийся во мне отец. Верьте, что мы с отцом составляем единое. Убедитесь в этом хотя бы по делам моим… Кроме того, верно скажу вам, что верящий мне и сам сотворит такие же дела, как и я – даже больше, потому что сам я удаляюсь к моему отцу и буду способствовать вашей молитве и вашим делам… Просите у отца, ссылаясь на меня. Он исполнит всё, чтобы прославился родитель через сына.

– Если любите меня, то исполняйте мои указания, и тогда я умолю отца, чтобы дал вам вместо меня другого утешителя, духа истины, который и останется с вами навсегда. Люди этого духа истины не могут принять, потому что не видят его и не знают, а вы его знаете, он с вами и останется у вас…

– Ещё немного времени, и люди более не увидят меня… Не оставляю вас сиротами, ещё возвращусь к вам. (Намёк на свидание после казни.) К миру же не возвращусь более, а к вам приду, и вы увидите меня, так как мы ещё поживём. (Он заранее говорит, что уже проповедь свою закончил, к народу не придёт, а поживёт немного только с ними). Тогда узнаете, что я в отце, вы во мне, а я в вас (т. е. что все они составляют одно целое).

– Кто усвоил мои указания и живёт по ним, тот любит меня, а кто любит меня, того полюбит и отец мой. И я полюблю такого ученика и повидаюсь с ним сам после моего ухода. (Обещание явиться после казни).

Другой Иуда, только не предатель, обуреваемый суетными мыслями (или земным тщеславием), говорит ему: – что же это господин, ты хочешь явиться нам! К чему это? Тебе нужно явиться миру!..

Иисус ответил ему: – любящий меня соблюдёт моё учение, за что полюбит его мой отец. Тогда мы придём к такому и будем жить в нём. К нему мы явимся. А не любящий меня не исполняет моих заветов, полученных мной от отца. Как же я могу прийти к нему и жить в нём? (Еще причина, почему Иисус не может явиться миру: мир не может понять его). Вот я, пока с вами, пользуюсь этим, и всё вам объясняю. Когда же уйду, то утешитель, дух истины, которого, благодаря мне, пошлёт вам отец, всему вас подробно научит и вместе с тем напомнит и о всём том, что я внушал вам ранее.

– Уходя, мир и спокойствие оставляю вам, не так, как иные… Пусть ваше сердце не смущается и не ужасается: хотя я уйду от вас, но скоро опять возвращусь. Если бы вы любили меня, то радовались бы моему уходу к родителю, так как он выше меня… Вот говорю вам о всём заранее, чтобы вы поверили мне, когда оно сбудется… Уже не много мне осталось беседовать с вами, так как надвигается владыка мира, ничего общего со мной не имеющий. Но чтобы люди убедились, что я люблю родителя и поступаю по его желанию, – вставайте, собирайтесь, пойдём отсюда. (Он шёл в сад: известное предателю место своего ночлега… Не скрывался он, а сам шёл навстречу своему предателю, исполняя покорно волю отца).

В дороге он говорил: – я подобен виноградному растению, вы – его веткам, а отец мой – садовнику. Он обрезывает сухие и бесплодные ветки, а плодовитые очищает. Вы, плодовитые ветки, уже очищены моей проповедью. Ветка не может приносить плодов, если не будет на растении, так и вы держитесь меня, а то останетесь без плода. Я – растение, вы – ветки… Будем в единении, без чего мы не можем приносить плодов (как и ветки, не соединенные с растением). Кто не будет в единении со мной, тот отсечётся, как негодная ветка, и засохнет (Иуда предатель и ему подобные). Обломанные ветки бросают в печь для сожжения. Если же не оставите меня и соблюдёте моё учение, то просите всего, чего ни пожелаете, и всё исполнится, чтобы прославился отец через сына. Тогда вы принесёте много плодов и будете вправду моими учениками. (Желания и прошения в духе Христа должны совпадать и с желаниями отца. Как же могут они не исполниться? Их сущность – принесение добрых плодов).

– Как полюбил меня отец, так и я полюбил вас. Не теряйте моей любви! Если исполните мои заповеди, то не потеряете и моей любви, подобно тому, как я исполняю желания моего отца и тем сохраняю его любовь. Говорю это вам, чтобы вы были вполне радостны.

– А заповедь моя в том, чтобы вы любили друг друга, как я люблю вас. Высшая степень любви состоит в том, чтобы саму жизнь свою отдать за своих друзей. Такую любовь я вам и выказываю. Вы будете моими друзьями, если исполните мои наставления.

– Я уже не называю вас служащими, так как они часто не посвящены в дела своего хозяина. Вам же я всё передал, что слышал от моего отца, и поэтому называю вас теперь друзьями. Но не забывайте, что не вы меня избрали, а я вас избрал для того, чтобы вы действовали и приносили плод, и чтобы плод этот чистыми желаниями вашими, обращенными к отцу, умножался.

– Помните мою заповедь о взаимной любви. Вы может быть скажете: как выказывать нам любовь миру, если он нас ненавидит? Но что же делать! Меня люди возненавидели ещё прежде, чем вас. Если бы вы составляли одно с миром, то он благоволил бы к вам, но я нравственно отделил вас от мира, вот они вас и не любят. Вспомните, что я вам говорил: слуга меньше господина. Значит, если меня преследуют, то тем более вас. Если же меня слушают, то внимательно отнесутся и к вам. Вас будут гнать, потому что не знают ни меня, ни пославшего меня… Если бы я не приходил и не объяснял им, то нельзя было бы и винить их, но теперь уже не имеют оправдания в своих заблуждениях: ненавидящий меня ненавидит и моего отца. Если бы я не творил перед их глазами дел, каких никто другой совершить не может, то не были бы грешны; но раз они всё видели и отринули, то возмутились не только против меня, но и против отца моего. Вышло по книгам их: попусту возненавидели меня. (Разве все его слышали? Кто и слышал, не понял. Это увлечение обвинением).

– Когда придёт к вам утешитель, дух правды, которого я пошлю вам от отца, то и он ещё будет свидетельствовать о мне.

– О гонениях на вас говорю вам заранее, чтобы не сошли вы с истинного пути, не сбились с толку. Отлучат вас от синагог. Убивающие вас будут думать, что они служат богу. А всё потому, что не поняли ни меня, ни отца. Раньше я не говорил вам об этом, так как был с вами, да и не были вы настолько подготовлены, чтобы вынести всю эту горечь действительности. Теперь же ухожу от вас к пославшему меня и поэтому спешу вас о всём предупредить.

– Вот вижу, как вы опечалились и уже больше не спрашиваете меня, куда я иду (так как догадываетесь о моей смерти). Верно говорю вам: для вас же лучше, чтобы я ушёл. Если я не уйду, то не придёт к вам и утешитель, дух правды. Если же удалюсь, то пришлю его к вам. Он же, когда придёт, выяснит миру его заблуждение, непоправимость его и суд: заблуждение состоит в том, что напрасно не поверили мне, непоправимость касается ухода моего к отцу, так что уже не могут увидеть меня и загладить своё преступление, суд относится к изгнанию и осуждению владыки мира сего (узкого самолюбия). (Главный толчок для возникновения духа истины должен произойти благодаря факту самопожертвования Христа, выражению беспредельной любви его, выражению крайней преступности мира. Без этого ученики остались бы в пределах ложной человеческой мудрости и не получили бы духа истины).

– Ещё бы много сказал вам, но теперь всего не усвоите. Когда придёт дух истины, то он покажет вам всю правду, так как не от себя будет говорить, но то, что сам услышит – и даже будущее вам откроет. Он меня прославит, так как от меня заимствует и вам передаст. (Верно, что дух правды или истины от сына, т. е. от человека исходит, человек же или другое разумное существо от отца. Всё вместе – одно). Всё, что ни имеет отец, принадлежит и мне. Поэтому и сказал я вам, что дух истины произойдёт от меня, хотя первый источник его есть отец.

– Иду к нему. Поэтому скоро скроюсь от вас, хотя немного спустя опять на короткое время вернусь.

Тут говорят ученики: – что же это значит – скроюсь от вас, опять приду, иду к отцу? – ничего не понимаем!

Иисус стал объяснять им: – Чего не постигаете!

Верно, говорю вам, что скоро вы будете плакать, а другие радоваться. (Начальство еврейское). Но горе ваше обратится в торжество… Женщина мучается во время родов, но вот является дитя, и она забывает свои муки и радуется пришедшему в мир человеку. Так и вы будете печалиться, но я возвращусь, и будет вам радость и торжество, которых уже никто от вас не отнимет. Тогда ни о чём меня просить не будете. Тогда отец вам даст всё, чего бы вы ни пожелали (в духе моего учения). До сих пор вы ничего в этом смысле не просили. Теперь просите и получите, чтобы полна была ваша радость… До сих пор я говорил вам иносказательно и намёками, теперь же прямо объявляю вам о моём отце… Теперь уже нет мне нужды умолять за вас отца, так как теперь и отец полюбил вас за то, что вы полюбили меня и убедились, что я пришёл от бога… Пришёл от него к людям, оставляю их теперь и возвращаюсь к отцу…

Ученики сказали ему: – сейчас ты говоришь ясно, без загадок. Также видим, что ты знаешь все наши мысли и отвечаешь нам, не спрашивая. Поэтому верим твоему происхождению от бога.

Иисус сказал: – наконец, верите? Вот наступает время и даже наступило, когда все вы рассеетесь от меня в разные стороны. Но я не останусь один, так как со мной будет отец мой. Говорю это, чтобы вы видели во мне спокойствие, мирное настроение. Я знаю всё заранее и примиряюсь. Вы же будете скорбеть от людей, но не бойтесь, так как я покорил их.

После этого Иисус обратил свой взор к небу и сказал: – отче, наступило время! Прославь сына твоего, чтобы и он тебя прославил, так как ты дал ему власть даровать всему вечную жизнь. Она проявится от познания тебя, единого истинного бога и посланного тобой Иисуса Христа.

– Я прославил тебя на земле, так как закончил назначенное мне тобой дело. Прославь и ты теперь меня той самой славой, которую мне суждено иметь ещё прежде возникновения вселенной. Я открыл сущность твою людям, которых ты отделил мне от мира. Они, эти избранные, и раньше были твоими, но ты дал мне их. Они восприняли и сохранили твою идею. Теперь они поняли, что всё, что я имею, происходит от тебя. Своё учение, дух твой я передал им, и они тогда поняли, что я от тебя и послан тобой. Об избранных этих я особенно молю, – не о всех людях, а о тех, которых ты дал мне, о твоих. Но все твои в то же время и мои, а мои – твои, и через них я прославился.

– Я уже почти что не в мире, они же ещё побудут между людьми. Я же ухожу!

– Святой отче! Сохрани их для себя и сделай так, чтобы они были между собой в единении, как и мы с тобой. Пока я был с ними, я охранял их для тебя же, так что никто не погиб, кроме сына погибели (согласно псалму). Теперь же к тебе иду и, пока я с ними, утешаю их, чтобы они были вполне радостны.

– Я передал им твою мысль, и вот мир за это их возненавидел, так как они, как и я, отошли от мира. Не умоляю тебя, чтобы ты их отделил от людей, но, чтобы сохранил от заблуждений… И они не от мира, и я не от мира…

– Просвети их своей истиной, своим духом… Я их послал в мир, как и ты меня. Ради них я осенил себя истиной, чтобы и они были просвещены ею же.

– Но не о них только умоляю, но и о тех, которых привлекут они своим словом. Да будут все одно целое: как ты, отче, со мной, а я с тобой, так и они все с нами. Тогда поверят люди, что ты меня послал и что я передал им славу, которую получил от тебя. Да будут все в единении: я с ними, ты со мной… пусть будет совершенно это единение, чтобы люди убедились, что ты послал меня и полюбил их, как меня…

– Отче! желаю, чтобы данные тобой мне люди находились там же, где и я, чтобы они были со мной и увидели мою славу, так как ты полюбил меня прежде создания людей. Но люди, отче праведный, не поняли тебя, я же понял. Также познали и эти, что ты послал меня. Я открыл им дух твой и сообщил, что любовь твоя ко мне перейдёт и на них, и будет подобна моей любви к ним.

Говоря так, Иисус с учениками вступил в сад, за Кедронский ручеёк. Это место хорошо знал и его ученик – предатель, так как Иисус часто там бывал с учениками. Зная заранее, куда направятся ночью его друзья, Иуда взял отряд из солдат и архиерейских слуг и повёл его на Иисуса. Толпа была вооружена… Так как было темно, то дорогу освещали факелами и фонарями.

Иисус издали заметил толпу, рассмотрел с посланными хорошо известную ему фигуру предателя и заранее знал, к чему всё это клонится. Поэтому он спокойно пошёл отряду навстречу и спросил: – Что это вы делаете, ай ищете кого? Ему отвечали: – мы ищем Иисуса из города Назарета… Он ответил им: – да это я и есть! Услыхав ответ, они в изумлении отступили и в страхе повалились на землю, так как такое спокойствие, в связи со славой Иисуса и их преступным замыслом, показалось им могуществом, которое моментально их уничтожит.

Тогда Иисус, показывая вид, что не понимает их, опять спрашивает: – да кого вам надо?

Между тем они оправились от страха и опять ответили то же. Иисус сказал им: – ведь я уже сообщил вам, что я именно тот человек, который вам нужен. Меня берите, а других напрасно не тревожьте… (Вышло, как ранее говорил Иисус: никого не погубил я из тех, которых ты мне дал).

Бывший тут Пётр, не сознавая происходящего, вообразил, что наступил критический момент бороться за своего предводителя. Он помнил и обидное для него предсказание учителя об его отречении. Поэтому выхватил запасённую им ранее саблю и ударил ей одного из архиерейских слуг, по имени Малха. Ухо слуги оказалось отсечённым.

Видя это, Иисус заметил Петру: – убери, Пётр, оружие… неужели я откажусь от чаши, предложенной мне отцом?..

Сомнений в личности Иисуса не было, так как тут же торчал знавший его Иуда. Выказано было жалкое и нерешительное сопротивление Петром, которое окончательно разогнало их страх и немного озлобило. Поэтому начальник отряда, с солдатами и слугами, окружили Иисуса, связали ему руки и повели к архиерею Анне, тестю архиерея Каиафы – того самого, который советовал иудеям лучше пожертвовать одним человеком, чем губить весь народ, допустив его до восстания (они боялись Иисуса и как революционера).

За Иисусом шел Пётр и ещё другой ученик, известный Анне, который поэтому мог войти за Иисусом в архиерейский двор. Знакомый ученик переговорил со служанкой и тогда ввёл во двор и Петра. Тут сторожиха спросила входящего Петра: – а ты не из учеников арестованного? Он сказал: – что ты, что ты… конечно, нет!

Время было весеннее, была тёмная, но звёздная холодная ночь. На дворе был разведён костёр. Все стояли кругом него и грелись. Грелся тут же и Пётр.

Между тем Анна допрашивал Иисуса об его учении и учениках. Он отвечал: – я говорил открыто народу, учил в синагоге, в храме, где собирались люди, тайком же не проповедовал. Поэтому не лучше ли тебе расспросить моих слушателей? (Потому что слова их будут беспристрастны, как лиц незаинтересованных). Вот, например, они знают мои речи – указал Иисус на окружающих.

Тут один из близко стоящих слуг хватил Иисуса по щеке, пояснив свой поступок замечанием: – нельзя так отвечать архиерею! (Тебя дескать спрашивают особо, а свидетелей, само собой.)

А Иисус сказал ему: – если я сказал плохо, то разъясни мне это, а если хорошо, то незачем и драться.

Не зная, что делать с Иисусом, Анна послал его к зятю Каиафе.

Пётр же продолжал греться у костра. Стоявшие с ним спросили его: – ты не из учеников ли схваченного? Он сказал, что нет.

Один из бывших тут слуг, родственник пострадавшего Малха, начинает уличать его: – как же это так? Ведь я видел тебя в саду с этим преступником!.. Но Пётр опять отрёкся… В это время, слышит он, поёт петух…

От Каиафы повели Иисуса к судебной палате римского наместника (вроде губернатора) Пилата. Светало. В палату не взошли, потому что это считалось евреями осквернением и лишало возможности есть еврейскую пасхальную ягнятину. Поэтому правитель Пилат, зная их обычаи, сам вышел к ним и спросил: – какое дело, в чём этот человек обвиняется? Они ответили: – если бы он не был злодей, то мы бы его не тронули. Пилат сказал им: – в таком случае судите его по вашим законам… Иудеи возразили: – мы не имеем права казнить без твоего согласия…

Тогда Пилат опять ушёл в судебную камеру, велел привести к себе Иисуса и спросил его: – правда ли, что ты еврейский царь? Иисус сказал ему: – сам ли ты меня в этом обвиняешь или по навету? Пилат отвечал: – я не Иудей (и не могу интересоваться жидовскими царями). Твой народ, твои архиереи отдали тебя на мой суд… Однако, что же ты такое натворил?

Тогда Иисус стал объяснять ему в чём дело: – ты спрашиваешь – царь ли я? Да, я царь, но царство моё не тут. Если бы оно было здесь, то меня бы защищали мои подданные и не отдали бы во власть Иудеев… Моё царство не в этом мире…

Пилат, не совсем поняв его, переспросил опять: – но всё же ты царь? Иисус ответил: – да, я царь!.. Я родился и в мир пришёл, чтобы возвещать истину. Кто её слушает, тот мой подданный, он повинуется мне и над ним я царствую…

Пилат заметил: – не знаю, какая это такая истина? Всё же он понял, что это философ, не опасный ни для него, ни для римского императора, и не дождавшись ответа, вышел к иудеям и сказал: – В действиях и мыслях Иисуса я не нашёл состава преступления… Но вот что я придумал: по обычаю, к пасхе, я вам освобождаю одного из преступников. Не хотите ли, чтобы я вам освободил вашего иудейского царя?

Он думал, что перед ним еврейский народ, который рад будет освобождению своего человека, но перед ним были оскорблённые архиереи, завистники и их слуги. Поэтому на полушутливое замечание губернатора из толпы закричали: – не его… не его… лучше отпусти Варавву! (Разбойника).

Нечего было делать!.. Не ссориться же с влиятельными людьми из-за какого-то доморощенного философа… Пилат велел увести Иисуса для обычного истязания. Солдаты облекли Иисуса в насмешку, как самозваного царя, в негодную одежду правителя красного цвета, сплели из колючего растения венок и облекли им голову Иисуса. Тогда подходили к нему и говорили: – торжествуй, еврейский царь!.. причём угощали пощёчинами.

После наказания Иисуса Пилат опять вышел к толпе и сказал: – Вот я распорядился показать вам наказанного Иисуса и опять говорю, что я нашёл его совершенно невинным!..

В то же время к толпе вывели избитого и измождённого Иисуса в терновом венце и красной царской одежде...

Пилат хотел наказанием Иисуса удовлетворить его врагов и показать, что он не потакает самозванцам… Может быть, он почувствовал и жалость к страдальцу, потому что, указав на его горестное состояние, сказал: – ведь это человек!

Но духовенство и их слуги, увидев его в царской одежде, ещё больше разъярились и заорали: – ты должен его повесить!.. Пилат же кричал в ответ: – сами распинайте, я же не нахожу в нём вины! Иудеи гремели в ответ: – по нашему закону он должен быть казнён, так как осмелился объявить себя божьим сыном!

Услышав это, ещё более смутился правитель. Между тем Иисуса увели. Пилат пошёл за ним в преторий и спросил его: – откуда ты родом и как произошёл? Иисус молчал. Тогда губернатор с сердцем сказал ему: – неужели ты не понимаешь, что в моей власти и казнить тебя и миловать!

Иисус ответил: – не было бы у тебя этого права, если бы не суждено было, это в книге судеб. Поэтому более виноваты те, кто предал меня в твои руки, кто желает моей казни…

После этого опять Пилат ищет случая спасти Иисуса. Но едва губернатор показался к иудеям, как они закричали: – если ты отпустишь этого самозваного царя, то каким же ты будешь наместником римского императора!.. Такой не может быть ему другом.

Тогда Пилат, испугавшись подлого доноса императору, велел вывести Иисуса на суд, а сам сел на своё судейское место. Был уже полдень, пятница (шестой день еврейской недели) перед пасхой. Говорил Пилат евреям как бы шутя: полюбуйтесь на вашего царя.

– Казнить его, повесить! – кричали в ответ.

– А вдруг мы погубим вашего предводителя, – возражал Пилат.

– Один у нас предводитель – римский император, – отвечало коварное духовенство!..

Пришлось отдать им Иисуса на распятие. Его вывели, навалили на плечи бревно с перекладиной, к которому предполагали прибить его тело гвоздями. Пошли и остановились только на лобном месте. Так называлось место казней.

Кстати распинали и двух разбойников: крест же Иисуса помещался между крестами злодеев.

Пилат велел сделать на кресте Иисуса такую надпись на разных языках: «Иисус из Назарета, Иудейский царь» …

Место казни было недалеко от Иерусалима, и все имели возможность читать эту надпись. Архиереи были ею возмущены и просили Пилата изменить ее так: «Иисус, называющий себя еврейским царём» …

Но он дразнил их в наказание за вынужденную казнь безвредного человека и за их угрозы и поэтому сказал им: – написанного не изменю.

Солдаты же, укрепив Иисуса на вкопанном в землю кресте, разделили нижнюю одежду его на 4 части, по числу распинавших солдат. А верхнюю одежду, из цельного куска ткани, пожалели рвать и бросили жребий – кому достанется. (Так сбылось сказанное пророками).

При кресте была мать Иисуса со своей сестрой и Мария из города Магдалы. Иисус, заметив около своей матери любимого ученика и беспокоясь о судьбе его, промолвил матери: – возьми его себе в сыновья… Потом также обращает страждущие взоры к ученику и говорит ему: – возьми её себе в матери!

И взял потом любимый ученик мать Иисуса жить к себе в дом (отсюда видно, что до этого времени САМ Иисус заботился о своей матери).

Иисус, чувствуя уже приближение смерти, воскликнул: – пить, пить!!..

Солдаты услыхали это, окунули губку в кислый напиток, надели её на палку и поднесли к губам Иисуса. Проглотив несколько капель, Иисус произнес: – кончено!..

Голова его бессильно склонилась на грудь, и он испустил дух (странно, почему Иван не говорит о землетрясении, тьме и воскресении мёртвых, как Матвей).

Следующий день был великой субботой (7-й день еврейской недели). Ради такого дня надо было устранить распятие. Поэтому иудеи просили Пилата добить повешенных и снять их с крестов.

Послали солдат, которые раздробили двум живым ещё разбойникам голени (чтобы бежать не могли). Иисус же оказался мёртвым. Поэтому один из воинов, на всякий случай, только проткнул ему копьём бок, из которого истекла кровь с водой. Пишущий сам это видел. Так сбылось предсказание о том, что кость его не будет разбита и о том, что проткнут его.

В ту же пятницу приходит к Пилату Осип из города Аримафеи, тайный, но робкий поклонник Иисуса, и просит у правителя позволения снять и похоронить учителя. Пилат разрешил. К Осипу присоединился Никодим с запасом благовонных масел. Они сняли Христа и обвили его пеленами с душистыми маслами, как принято, по обычаю. Недалеко был сад, в нём находился только что устроенный пустой склеп. Туда и положили Христа, так как, по случаю близости праздника, некогда было переносить тело далеко.    

В первый день еврейской недели (который теперь в честь события назван воскресением), очень рано, когда было ещё совсем темно, Мария Магдалина идёт проведать тело Иисуса. Подходит к пещере и видит, что камень отвален и вход в неё открыт. В тревоге, не зная, что делать и что подумать, она бежит к Петру и другому любимому ученику Христа и сообщает им, что пещера Христа открыта и, возможно, что тело его похищено.

Оба ученика побежали к склепу, но любимый ученик опередил Петра и первым пришёл к пещере. Он не решился войти в неё, однако через вход видел разбросанные внутри её погребальные пелены.

Немного погодя подбегает и Пётр. Входит в пещеру, видит пелены и в стороне сложенный аккуратно платок. За Петром осмелился войти и другой ученик. Но они не нашли в склепе тела Иисуса и не знали, что подумать. Они совсем забыли, что ему по книгам суждено воскреснуть. Это не приходило им даже в голову.

Ученики ушли, а Марья, огорчённая похищением, плачущая, осталась у склепа. Взглянув случайно внутрь, она видит двух белых ангелов, сидящих на том месте, где лежало Христово тело. (Не видела ли она двух его учеников). Они ей сказали: – что это ты плачешь? Она ответила: – да вот утащили из склепа моего господина, и я не знаю, куда его дели… (Если она так просто с ними говорила, то значит эти ангелы имели вид людей).

Повернув голову наружу, она увидала в саду самого Иисуса, но приняла его за садовника. Он тоже сказал ей: – чего ты плачешь, кого ищешь? Она отвечала: – не ты ли перенёс тело? Скажи же мне, где оно? Я возьму его с собой…

Иисус произнёс внушительно: – Марья! Марья! Тогда она, вглядевшись и узнав его, радостно восклицает: – о, дорогой учитель!

Иисус же сказал ей: – Оставь меня, так как я должен идти к моему отцу, и ступай к моим братьям. Скажи им, что я удаляюсь к нашему общему отцу и богу…

Тогда Марья идёт к ученикам и объявляет, что видела живого Иисуса, причём передаёт и его слова.

  В тот же день, но уже вечером, ученики, из страха преследования, собрались в одном доме и заперлись. (Боялись ареста и мести фанатиков.) Вдруг среди них появляется их учитель и говорит: – желаю вам мира… и стал им показывать пробитые огромными гвоздями руки и ноги и израненное тело.

Убедившись, что это действительно их учитель, они страшно ему обрадовались.

Иисус же опять сказал им: – желаю вам мира и посылаю вас к людям, как послал меня отец… Потом дунул и сказал: – примите святого духа истины: кому простите грехи, тому простятся, на ком оставите, на том сохранятся.

Между учениками тут не было Фомы. Когда ученики ему сообщили, что видели живым распятого учителя, он сказал: – не поверю, пока не увижу его и не ощупаю ран от гвоздей и проколотый бок…

Спустя 8 дней опять собрались все вместе. Был и Фома с ними. Двери были припёрты. Опять неожиданно среди них явился Иисус и сказал им: – желаю всем мира!.. Потом, обращаясь к Фоме, предлагает ему осмотреть и ощупать себя. Но Фома, устыдившись и раскаявшись, только и мог произнести: – господин мой и бог мой…

Иисус же заметил: – счастливее те, которые поверили моему воскресению, не видевши меня после казни.

Много ещё чудес совершил Иисус, но они не описаны в этой книге. Написанное же назначается к тому, чтобы вы поверили в Иисуса, как в обещанного спасителя и Сына Божьего и получили бы благодаря этому жизнь.

В третий раз Иисус явился ученикам на берегу Галилейского озера, близ Капернаума. Были однажды вместе ученики Иисуса: Пётр, Фома, Нафанаил из Каны, Яков с Иваном (дети Заведея – Громовы) и ещё двое учеников – всего семь человек.

Вот Пётр и говорит им: – пойдёмте-ка половить рыбки… Пошли за ним все шестеро. Сели в лодку. Ловили, ловили, но во всю ночь ничего не поймали.

Когда стало чуть светать, явился на берегу их учитель. Но они не узнали его (вообще его не узнавали сразу в виду другой одежды и перемены в наружности от тяжких перенесенных им недавно страданий). Он подошёл к ним поближе и спросил: – дети, нет ли у вас чего поесть?

Они с печалью сказали из лодки, что ничего не поймали. Тогда он посоветовал им закинуть сети справа от стоящей на мели лодки. Они его послушались и не могли уже тащить снасти от обилия пойманной рыбы. Любимый ученик Иисуса, видя это, догадался, что к ним пришёл учитель, тем более что стало совсем светло. О своей догадке он сообщает Петру. Тот в восторге, слегка прикрывшись одеждой (так как был голый), кидается из лодки в озеро вплавь к берегу. Другие же ученики плыли на лодке, за 100 шагов от берега, влача сеть с рыбой. Когда приплыли, на берегу уже был разложен костёр и жарилась рыба. Тут же приготовлен был и хлеб. (Это устроил, вероятно, Пётр, захватив с собой немного пойманной рыбы.) Христос сказал прибывшим: – вынимайте же из сетей пойманную рыбу!..

Пётр пошёл и вытащил из воды сеть, откуда извлекли 153 больших рыбы. Как только не прорвалась снасть!

Иисус предложил им пообедать. Все видели, что это учитель, но никто не решался его расспрашивать и добиваться доказательств. По обычаю, Иисус угощает их хлебом и рыбой. Во время еды учитель трижды спрашивал Симона Петра, любит ли он его. Тот отвечал утвердительно, но последний раз даже опечалился и сказал: – ты и так всё знаешь, господин мой, знаешь и то, что я люблю тебя!

Иисус же каждый раз при его ответе приговаривал: – храни овец моих! (Троекратным выражением любви Иисус хотел загладить троекратное отречение Петра и тем подбодрить его.) Под конец же прибавил: – пока ты, Пётр, молод, ты снаряжаешься и идёшь, куда хочешь. Когда же состаришься, то другой тебя снарядит в дорогу и поведёт туда, куда идти не захочешь.

Этими словами он дал ему понять, какой смертью Пётр прославит бога. Потом прямо говорит Петру: – Ты последуешь за мной!

В это время проходил мимо любимый ученик Иисуса. Пётр, кивнув на него, спросил учителя: – а с ним что будет?

Иисус же, видя зависть и огорчение Петра, говорит ему: – а тебе-то что до этого! Захочу, так он останется и дождётся моего возвращения на землю, а ты иди себе за мной к отцу!

Услыхали этот разговор ученики, и пронеслась между ними молва, что любимый ученик не умрёт, а будет дожидаться второго прихода Иисуса на землю. Но он вовсе не говорил, что тот не умрёт, а только то, что всё в его воле.

Многое и другое совершил Иисус, но если бы писать об этом подробно, то мир не усвоил бы всех написанных книг.

С комментариями К.Э.Циолковского.